Слабый огонек свечи, стоявшей на столе, лишь слегка освещал лист бумаги, на котором молодой парень старательно выводил слова. Его внешность имела только одно разительное отличие – бронзовый цвет кожи сильно выделялся, учитывая прохладную погоду и слабый солнечный цвет. Темные волосы, темные глаза и правильные черты лица ничем особенно его не выделяли – он был похож на множество других посетителей таверны, по крайней мере, если бы они мылись чаще, чем раз в год. Сощурив свои глаза, он старательно выводил слово за словом, периодически останавливаясь и вчитываясь в уже написанное им.

Наконец он остановился и оторвал взгляд от бумаги. Пройдясь взглядом по таверне, он приметил фигуру в чёрном плаще, устроившуюся за столиком на другом конце помещения. Шерд бы даже не обратил внимания, если бы не два момента – фигура явно непрерывно следила за ним, а плащ был заколот брошью с стилизованной каплей крови. Молодой человек раздраженно вздохнул и встал из-за стола. Фигура отреагировала через мгновенье – она тоже поднялась и направилась к выходу еще до того, как парень устремился к ней. Однако парень перешёл на быстрый шаг и почти догнал следившего за ним человека уже у самых дверей таверны. Он уже было вытянул руку, чтобы поймать незнакомца, но тот выскользнул из помещения.

Шерд выскочил следом за ним, однако того уже след простыл. Парень раздраженно сплюнул на землю, и уже было собрался обратно, но его внимание привлекло движение в ближайшем переулке. Парень рванул туда и увидел фигуру в плаще, остановившуюся в тупике.

- Не повезло, правда? – увидев то, что наблюдатель попал в крайне дурацкую ситуацию, весело съязвил Шерд, - А теперь будь добр, скажи, почему за мной следят люди из внутренней дворцовой охраны моего отца? – добавил он, уже убрав улыбку с лица.

- Что в’и говор’ите? Какая…

- Давай без этого. Я прекрасно знаю, кто ты, - парень указал на брошь, которой был заколот плащ, - А еще я знаю, что с тобой будет, если ты ослушаешься прямого приказа королевской крови. Так вот, я тебе приказываю сказать, почему мой отец отправил тебя следить за мной.

Фигура поникла головой. Учитывая символ крови на его плаще, он прекрасно знал о том, что будет, если проигнорировать прямой приказ от царской персоны.

- Ваш отец переживает за вас – ваше путешествие уже достаточно затянулось, и он не получал писем уже больше месяца, а ваша коронация уже совсем близко. Поэтому он послал нас проверить, живы ли вы.

- Месяц? Я отправлял буквально на днях… Хм, или нет, - парень немного смутился, вспомнив, что откладывал отправку ворона уже достаточно долго, - Но это не повод посылать за мной шпионить. И он бы прекрасно узнал, если бы со мной что-то случилось. Неважно, вали с глаз долой, и передай отцу, что со мной все прекрасно.

Раздосадованный парень развернулся и направился обратно в таверну. Он прошел к своему столу, отложил исписанный лист в сторону, достал чистый и принялся писать письмо своему отцу.

>>1732
Солнце давно закатилось куда-то глубоко за горизонт, и над городом навис мягкий полумрак. В воздухе было тепло и свежо, однако выходить из дома без плаща тем, кто склонен к простуде, всё ещё не рекомендовалось. Кое-где в воздухе можно было учуять даже запах лишь начавших распускаться белых цветков на небольших кустах, что по какой-то причине росли почти повсеместно в этом городе. Даже близ дрянной таверны на окраинах города росло несколько этих маленьких деревьев. Видимо, блевотина и моча регулярных посетителей были неплохими удобрениями. Впрочем, и запах цветения они перебивали так же эффективно. Свет из окон, в которых сменяли стёкла каждый месяц, а то и каждую неделю, падал на улицу, крытую брусчатыми камнями, половина которых уже давно исчезла в неизвестном направлении, и на задний двор, где весело хрюкали несколько свиней, принадлежащих хозяину таверны. На них регулярно пробовали кататься местные постояльцы в состоянии подпития, так что, завидев любого человека, кроме своего хозяина, животные тут же приобретали угрожающий вид, и выглядели уже не как будущее жаркое, а как грозный лесной кабан, готовящийся пронзить неловкого человека своими клыками.
Внутри таверны царил приятный полумрак, но не по той причине, что местный трактирщик пытался создать приятную атмосферу для посетителей. Скорее потому, что половина свеч, висящих в люстрах, угасла, а ещё половину от оставшейся части разобрали на собственные нужды. В воздухе висел плотный табачный дым, и казалось, что если пьяный гном из-за стола в углу сейчас швырнёт топор в какого-то доходягу из центра зала, то он не долетит до него, а скорее зависнет на середине пути. Было шумно, как и всегда. Кто-то обсуждал тёмные дела, кто-то хвалился своими постельными подвигами, а кто-то просто сидел и накидывался местным пойлом, стремясь поскорее покинуть мир живых. Впрочем, перебирать не стоило, ибо в подобном месте это могло стать далеко не просто красивой метафорой. Трактирщик, бородатый бугай средних лет, стоял у стойки, сосредоточенно натирая мыльной тряпкой стеклянные кружки и стаканы до состояния блеска, а затем возвращая их на посудные полки. Одна из причин, по которой таверна до сих пор не понесла серьёзных убытков, заключалась в том, что её держал серьёзный боец, ветеран Двадцатилетней войны, уже прошедшей. Однако в разуме людей любая война будет сидеть ещё многие годы, а на её участников будут смотреть с невольным уважением, страхом, или презрением.
Атмосфера весёлой пьянки висела в воздухе, и её присутствие ощущалось так же остро, как и запах табачного дыма. Скрипнула дверь, и на пороге появился ещё один будущий участник этого торжества плоти над разумом. Точнее, участница. Молодая девушка, которой, судя по всему, ещё не было и двадцати, была одета в укороченный плащ, наискось обрезанный мечом ниже талии, серую рубашку мужского покроя, которая была велика ей на пару размеров, и брюки из чёрной ткани. Тонкие черты её лица наводили на мысль об эльфийской крови, могущей течь в её сосудах, а большие прозрачно-голубые глаза пронзительно смотрели куда-то вдаль. Завидев её, бармен весело усмехнулся.
- Хо-хо, кого я вижу! Наша ведьма собственной персоной! - весело прогудел он, ставя только что протёртый от мыльной воды стакан и доставая бутылку вина откуда-то из-под стойки, а не из общего бара. Когда девушка подошла к стойке и села за высокий стул перед ней, здоровяк щедро плеснул красную жидкость в стакан, и свет дрянных свеч в нём тотчас отразился благородным огнём. Поднеся стакан к тонким губам, девушка сделала глоток.
- Неплохой сервис, Кроган. Не "Вераль де Нориан", но тоже очень ничего.
- Постоянным клиентам бурду не наливаю. Ну что, рассказывай, как там у тебя обстоят дела?
- В целом, ничего. Правда, эти дурни, у которых я когда-то спёрла десяток золотых, вырубив их посыльного, явно не собираются успокаиваться так просто.
- Зря ты тронула парней Йолана, я тебе говорил. Он не последний человек в этих местах, да и банда у него солидная. Не боишься, что однажды во сне тебе перережут горло?
Девушка очаровательно улыбнулась.
- Никогда не боялась.
- Ну, каждый сам решает свою судьбу.
Элис, согласно кивнув, быстрым движением осушила стакан.
- Ещё нальёшь?
Здоровяк вновь полез под стойку.

Жизнь Шерон протекала размеренно. Так ей казалось. Она всегда знала и признавала лишь одну истину, закон нерушим. А тот, кто его нарушает грешник и правонарушитель, который никому не нужен. С детства руководясь этим правилом сдавала детей еще до того как они успеют напакостить. Когда она подросла, то сдавала уже инакомыслящих и грабителей. И ни разу никто так и не смог ее заподозрить в этом. Со временем ее работу всё же заметили и оценили по достоинству. И сейчас Шерон была высокопоставленным членом тайного сыска. Ее чину положено было вести дела из кабинета или среди высшего света. Однако это было не то, чего ей хотелось. Подковёрные игры требовали выдержки, но не это было тем критерием, что повёл ее на улицы. При работе со светской жизнью окончательный вердикт вынести ей было нельзя даже с ее положением. Но правда была в том, что она обожала следить за тем как планы и жизни рушатся на глазах. Она не была заинтересована в самом законе. Он был ее инструментом для наслаждения. И сейчас эта жуткая, милая девушка, что походила на помощницу вельможи или зажиточного купца, шла по улице города ведомая своей жаждой разрушения. В поисках глупца, что готов выкинуть свою жизнь ради своего эгоизма и по собственной неосмотрительности. В поисках очередного героя нерассказанной истории она всматривалась в тёмные переулки и подозрительных личностей. Спрашивала у местных кто, где и чем знаменит. Иногда она останавливалась и записывала что-то в небольшую книжку, что была прикреплена к поясу. Она уже была исписана и так и этак. Всего за четыре дня Шерон выявила столько нарушителей, что ей хватит на несколько лет медленного смакования горя разрушенных жизней. Но это, то, что хотелось ей, а не ее начальству. Вздохнув, печальным мыслям, она продолжила ходить по городу и мило болтать с местными. Она узнала, что в трущобах объявились особо наглые и сильные бандиты, что не считаются уже со стражей, это ее не особо волновало, в конце концов, это работа стражи впрочем, ее можно было бы и наказать за бездействие. Что среди стражи уже имеются отлаженные методы взяточничества, это было уже куда интереснее, в отличие от предыдущего, тут стражу уже можно было прижать к стене, а возможно и казнить кого-нибудь. Что молодой и умелый кузнец давно заглядывается на дочку местного влиятельного купца, что был против такого брака, в этом ничего противозаконного не было, но в перспективе тут могла разразиться ужасная трагедия и возможно ей даже удастся лично ее усилить законом и правом. И еще много-много различных сюжетов хранилось в небольшой записной книжечке. Там были почти все слухи и вся информация о городе на текущее время. В этой книжке был весь этот город! И это можно было бы назвать восхитительной работой, если бы не причина ее создания. Но Шерон для местных была просто милой и добросердечной помощницей бродячего купца, что просто прикидывала цены в городе и всего. Жители города сами писали себе смертные приговоры руками этой бесчувственной девушки. Сейчас она направлялась в таверну одну из многих. Это было хорошее место для сбора информации любого толка.

Вечность смотрит в глаза
Тянет вниз, не дает вздохнуть
Неужели все зря?
Но как долог был этот путь.
Возвращаться нет сил,
И нет силы сдержать свой крик.

Казалось бы, на своих ошибках стоило бы уже учиться. Но нет, слабая надежда все же оставалось, и всякий раз она была безжалостно уничтожена. Скольких подруг, возлюбленных, жен наконец он похоронил? Всякий раз ему казалось, что в этот раз все будет иначе, что злой рок минет ту несчастную, которая храбро решилась разделить с ним его непростую судьбу, и всякий раз он жестоко ошибался. Ибо та, которую нельзя звать, имя которой нельзя произносить вслух брала свою плату за его долгую, очень долгую для человека жизнь. На этот раз плата была особенно высока, и Кириос тяжело переживал утрату своей Кили. Настолько тяжело, что прямо потребовал у своей мрачной госпожи и покровительницы избавить его от мучений, навсегда, ведь абсолютное забвение смерти было бы для него долгожданным отдыхом. Просил он не единожды, но всякий раз ответом ему был лишь тихий мелодичный смех, от которого у любого другого бы от ужаса побелели все волосы до единого.

Сколько еще так будет продолжаться? Кириос не знал, да и не мог знать. На его долю оставались лишь невыносимые, нечеловеческие страдания, ведь что может бы горше видения очередной возлюбленной, умирающей у него на руках? Предав Кили огню и заодно их дом, где им был так хорошо вдвоем, он снова отправился в бесцельное, бездумное путешествия, в очередной раз не зная, чего ищет. Ему не было места ни на том, ни на этом свете, и оставалось лишь идти куда глаза глядят. К счастью для него, ужасная война породила немало подобных ему бродяг, не знавших, как себя занять по окончанию боевых действий, и потому еще один несчастный не вызывал у простых обывателей никакого удивления. Равно как и особого сочувствия, впрочем, тоже. Кто-то окончательно опустился и проводил свои дни на грязных площадях, клянча мелочь, которую по наступлении ночи подчистую спускал на выпивку, кто-то оказался в домах скорби, а кто-то бесцельно бродяжничал.

Прошла уже добрая четверть века, но он до сих пор чувствовал боль утраты. Отчасти помогал дешевый крепкий алкоголь, но лишь отчасти. Окончательно заглушить, заполнить разъедавшую его душу пустоту было невозможно, и только упрямое стремление идти вперед не давали ему окончательно сойти с ума от накопившегося горя, не потерять последние частицы рассудка. Мелькала порой мысль, что это была не судьба, но он не обращал на нее внимания. Равно как и не игнорировал окончательно. За полтора с лишним века жизни научишься искать положительные моменты в чем угодно, особенно когда на вид остаешься все тем же двадцатипятилетним парнем. Но глаза никогда не лгут, и умеющий по ним читать увидел бы в обличи Кириоса измученного старика, желавшего лишь одного — умереть.

Рев мотора перешел в низкое ворчание, а затем в надрывный, раздражающий кашель. Двигатель байка явно требовал чистки, равно как и все системы некогда весьма недешевого железного коня — хорошей регулировки. Было видно, что мотоцикл переживал не лучшие времена, совсем как его владелец — худощавый мужчина лет двадцати пяти на вид в грязном кожаном плаще с глубоким капюшоном, надежно скрывавшим лицо. Сонная официантка в белоснежном чепце с неприязнью посмотрела на высокую фигуру и явно не спешила нести заказ усевшемуся за дальний столик бродяге, однако ловко брошенная ей серебренная монетка заставила-таки поспешить и принести кружку пива, к которой незнакомец едва притронулся. Рядом с ним поблизости оказалась пара безобидных забулдыг, которые был всецело поглощены спорами о текущей власти, и порой поднимали серьезные вопросы. Вероятно, эта двое когда-то были уважаемыми людьми, возможно даже учеными, которых жестокая нужда ввергла на самое дно социума.

Те двое, тем временем, разошлись не на шутку и уже вот-вот были готовы подраться, причем не только друг с другом, но еще и зацепить кого-то поблизости. Однако даже изрядно набравшиеся мужчины не стали лезть к одинокому бродяге, ведь к лавке, на которой он сидел был прислонен длинный изогнутый меч в темных ножнах, и явно чувствовалось, что его владелец умеет за себя постоять. На это указывала потертая оплетка рукояти, мелкие капли крови на ножнах и общий потрепанный вид меча. Такой носят совсем не для вида, и даже хорошенько набравшиеся мужчины это хорошо понимали. У более проницательных личностей Кириос бы вызвал смесь неприязни и беспокойства, ведь так обычно выглядели беспринципные наемники, готовые за горсть монет прирезать кого угодно. И они были бы совершенно правы.

>>1734
Закончив писать письмо, Шерд распрямил спину. Скрутив бумагу в свиток, он подошел к двери таверны, приоткрыл ей и аккуратным движением руки выпустил из руки черного ворона, зажавшего в клюве туго скрученное послание. «Ну, теперь он будет спокоен. Чертова церемония» - мелькнуло в голове парня, и он быстрым шагом направился к стойке.

- Лучшего пойла, что у вас есть, - без лишних слов выпалил парень, вывалив на стол пригоршню монет, - деньги не проблема, - закончил он, после чего заметил рядом девушку. Последняя вызвала у него сильное замешательство. Повернувшись снова к бармену, он вздернул брови и спросил:

- В вашей стране разрешено спаивать детей? Что за варварство.

>>1737
Парень явно выглядел платежеспособным клиентом, и Кроган, прогудев что-то вроде "Будет сделано, уважаемый, минутку", сгрёб монеты в кошелёк на поясе, и удалился в подсобку. Услышав реплику нового посетителя, Элис обернулась к новоприбывшему, пронзительно взглянув на него.
- Дети? Ты где-то здесь видишь детей? - произнесла девушка, мило улыбнувшись, однако не прекращая сверлить Шерда глазами. Стакан в её руке всё ещё не опустел, и она незамедлительно это исправила.

>>1735
Таверна была ей как раз. Шерон предпочитала более криминогенные места в связи со своей работой и своим хобби. Ей нравилось разрушать жизни недостойных дураков, что отвергли закон. Но наблюдать, как они разрушают ее сами при отсутствии закона так, же доставляло ей удовольствие. Кроме того один тип уничтожения всегда мог превратиться в другой по ее желанию. И ей не нужно было для этого даже собирать информацию и придумывать ловушку. Это было для нее лучшим подарком судьбы. Ей импонировали подобные дураки. И конечно информация в таких местах могла привести к воистину большому нарушению и еще большему наказанию. Таверна, в которую она вошла сейчас была далеко не столь плодородной, как хотелось бы. Но и она сейчас была одна в городе. А единственная связь с центром состояла из подвески, что передавала ее жизненные сигналы в центр. Это был индикатор ее состояния. Если он пропадет, то на ее поиски и разбор случившегося отправят людей. Впрочем, для такого она должна будет умереть. Вторым же было магическое устройство, что ей выдало начальство. Оно выглядел как браслет, коим и являлся, связываться с центром с его помощью можно было только в отведённое самим центром время, что тоже не внушало чувства безопасности, учитывая, что помощь даже в таком случае прибудет только на следующий день, если они будут гнать вовсю мочь. Но даже на такое обхождение она не рассчитывала. Она не боялась быть в опасной ситуации, но и настроя для приключений у нее не было. Возможно, это были первые проблески зрелости и здравомыслия у нее. Как бы то ни было таверна, в которую она зашла полностью ее устраивала. Тут было в равновесии количество тёмных личностей и простых алкоголиков, даже парочка бродяг явно приключенческого толка присутствовала. Шерон подошла к краю стойки и, заказав небольшую кружку молока и лёгкий ужин, что оставался у трактирщика. За трапезой она внимательно прислушивалась и незаметно присматривалась к посетителям. Она была не голодна но работа превыше всего.
[1d100] : 42=42

Весенние дни ознаменовались большими праздниками местной Церкви, которая в бесконечном почтении к своему Всевышнему порой, а точнее зачастую, доходила до неприятных крайностей. Жестокости Церкви можно было лишь удивляться, но сами церковники считали свою кровожадность за благо, научившись прикрывать преисполненные грязи греховные помыслы под маской покорности Богу и благоразумия. Осталось не так уж много добропорядочных храмов на этой земле, не опустившихся до грехов и не вовлеченных в земные заботы, основой которых были поиск артефактов и захват абсолютной власти. Боги и высшие помыслы, как казалось теперь, совсем не занимали Церковь.

Когда сумерки опустились на небольшой город, откликнувшийся на присутствие Тьмы мрачным и несколько тусклым светом ламп и редких фонарей, порог таверны, и без того оживленной в этот вечер, переступили двое совсем уж непривычных для такого злачного местечка путника. Дверь распахнулась с силой, совершенно, казалось, не свойственной тому, кто в следующий миг переступил порог этого заведения - им оказался сухонький старик в простой и скромной рясе священника. На лице этого старца было мирное, спокойное выражение, которое в лицах иных священнослужителей кажется обманчивым и изменчивым, но на лике этого священника казалось до боли естественным. Казалось, появление представителя Церкви едва не вызвало протест у пребывающих в таверне людей, а кто-то едва не выронил парочку "лестных" в сторону церковника, но следом за ним в помещении появилась и вторая фигура, присутствие которой мгновенно сделало обстановку напряженной, как это всегда и бывало, стоит появиться в любом скопе обычных крестьян кому-нибудь из священного рыцарского ордена Церкви. Одним из представителей священных войск и оказалась суровая спутница старика, который по сравнению с ней вызывал настоящую симпатию. Это была достаточно высокая, молодая девушка, с виду не внушающая ровным счетом никакого страха, ведь в целом лик ее вполне можно было бы окрестить "ангельским". Черты лица, не слишком совершенные и местами резко очерченные, но невероятно выразительные и, если бы не холодное выражение, даже очень женственные, все же можно было назвать красивыми или симпатичными непритязательному взору случайного наблюдателя. Она, казалось, вовсе не могла внушать никакой угрозы, но было что-то во всем виде этой девушки, что заставляло даже пьяных дебоширов всего слегка, но поутихнуть.

Возможно, все дело в звоне латных ее сапог, которые казались слишком уж несуразными в сравнении с роскошным форменным одеянием, а может дело было в мече, который на данный момент мирно покоился в ножнах на пояснице или же в самом спокойном, но строгом выражении ее лица. А скорее всего именно все эти признаки вместе и создавали подобный эффект. Форма Ордена Церкви всегда выделялась пестротой сочетания алого с белым, но женская была особой редкостью, ведь часто мечницы предпочитали куда более удобные мужские одеяния, которые с благословения Церкви им позволялось носить без порицания своей чести. Но эта девушка была исключением. Роскошное алое платье длиной до щиколоток с идеально белыми манжетами и плотной нижней юбкой, изукрашенными золоченной вышивкой определенно стало бы украшением любой, даже самой заурядной барышни, но эта девушка выглядела в нем так же, как иные выглядят в боевом доспехе, до того уверенным было каждое ее движение. Белокурые волосы мечницы были собраны в строгую прическу на макушке, подвязанную шелковой алой лентой в аккуратный бант, в то время как укороченные передние локоны обрамляли ее лицо, на котором при виде общества, собравшегося сегодня в таверне, не отразилось ни единой эмоции.

До чего не похожа была эта девица на своего милого спутника! Старик, казалось, выглядел еще добродушнее на фоне рыцаря, но все же явственно давал понять с самого начала, кто из них - главный, сев за один из столов, в то время как мечница подошла к барной стойке. Хозяин этого заведения, кажется, узнал служительницу местного храма, а та в знак приветствия уважительно поклонилась ему. Сейчас такое поведение относительно ветеранов 20-тилетней войны казалось старомодным, но со стороны этой личности казалось вполне нормальным. Девушка не обмолвилась ни единым лишним словом, а на губах ее не мелькнуло и тени улыбки в ответ на веселость хозяина таверны, обратившегося к ней весьма великодушно. Заказав всего один ужин мечница вернулась к занятому священником столу, но осталась стоять рядом. Вероятно, она находилась на службе у старика, заведующего Церковным храмом в этом городе, а значит его правом было пригласить ее сесть или разделить с ним ужин, но священник, пользуясь своими правами властителя, вполне естественно не сделал ни того, ни другого.

Мечница так и осталась стоять, спокойно, но прямо. Усталость почти не находила отражения к ее глазах, хотя старик казался измученным длительным путешествием. На самом деле Оливия устала ни капли не меньше него, тем более с учетом того, что ей пришлось пройти куда больше чтобы нанять извозчика для священника, а затем вернуться и вновь с самого начала идти путь пешком.

И все же мечница не выдавала ни своей усталости, ни голода, ни каких-либо иных чувств, которые мог бы испытывать человек после целого дня изнурительного пути. Она лишь спокойно осматривала зал таверны, останавливая свой пристальный взор на каждом присутствующем, мысленно отмечая некие детали, но не задерживаясь ни на ком конкретном, хотя, пожалуй, взгляд этот всегда был долгим.

>>1738

- Именно, дети, ты не ослышался, ребёнок. Я прекрасно понимаю, что время сейчас не спокойное, но разве тебе достаточно лун, чтобы находить счастье в вине? - обратился парень к девушке, еще слишком молодой, чтобы пить крепкие напитки.

- Вполне возможно, я что-то неправильно понял, война очень сильно изменяет жизнь городов, но это как-то неправильно - продолжил он свои разглагольствования, в то время, как ему подали стакан с чем-то угольно-чёрным, - О, благодарю. Сдачи не нужно, - он пододвинул стопку монет к бармену и опрокинул жидкость в себя.

>>1734
>>1740
Даже несмотря на довольно поздний час народ в таверну только прибывал и прибывал. Разношерстность публики действительно удивляла даже опытного путешественника. Настолько, что Кириос решил не отправляться дальше в путь, как изначально планировал после короткого отдыха, а остаться тут на ночь и понаблюдать за происходящим. Особенно бросались в глаза молодая девица у стойки с озорным взглядом, недавно прибывший старикан-священник и его стойкая спутница в изящных одеяниях. Не похоже, чтобы святоши прибыли сюда с целью потрясти местного владельца таверны, и это удивляло еще больше. Насмотревшись на зверства Церкви и ее методы, Кириос справедливо считал церковников отъявленными подонками. Неужели остались еще порядочные люди и там? Впрочем, напомнил он себе, не будет делать поспешных выводов. Вся эта благообразность и порядочность может быть лишь очередной маской, за которой скрывается садистская, злобная и жестокая натура служителей Единого Бога.

Способности к волшбе у Кириоса вообще были довольно средние, а за последнее время так и вовсе понизились из-за скверного образа жизни, пьянства и привычки работать мечом, а не магией. И все же он не ощущал мерзкого чувства покалывания в висках, которое бы сигнализировало о работе инквизиторских амулетов и которое чувствовали абсолютно все сколько-нибудь способные к магии люди и нелюди. Может, и вправду просто зашли сюда передохнуть и перекусить? Кириос откинул капюшон, близоруко щурясь сквозь стекла очков на необычную пару в барной стойки. Недельная щетина, черные круги под глазами и небрежно собранные в хвост черные волосы красноречиво говорили о длительном путешествии, которое он проделал одним махом, практически нигде не останавливаясь.

>>1741
- И, будь добр, Кроган, оставь мне ту бутылку. Я заплачу, ты знаешь. - произнесла волшебница в спину почти собравшемуся уходить трактирщику.
- Когда сможешь - расплатишься. - глухо хмыкнул он, ставя перед Элис бутыль с вином и удаляясь вновь. Элис, налив себе ещё стакан и осушив его наполовину, от чего по её телу ещё сильнее разлилось приятное тепло, глянула в тёмные глаза мужчины, и чётко сказала:
- Боюсь, мой возраст и внешний вид могут вводить в некоторое заблуждение, хотя по законам этой страны я имею полное право заниматься всем, чем мне угодно. Так вот. Мне нет дела до того, что прошло, до того, как оно повлияло на обитателей стран и городов, до того, что происходит сейчас, и, пожалуй, на мнение тех, кто стремится меня в чём-то убеждать, мне тоже плевать.
Закончив свою тираду, волшебница прикончила стакан, отставив его в сторону. Тем временем, в таверну вошла престранного вида для этих мест двоица, но Элис сейчас была сосредоточена на стакане, собственных мыслях, и, возможно, в какой-то мере на мужчине перед ней.

>>1739
Шерон не спеша расправлялась со своей едой сидя в неприметном углу и следя за всем окружающим действом. У стойки развивалась прелюдия к уединению. Неподалёку от нее пара алкоголиков обсуждало тяжёлую жизнь свою. В Таверну зашли парочка из священника и храмовой мечницы скорее всего. Шерон никогда не любила церковь. Законы часто не писаны для них, а значит и поживится там нечем. Самой интересной личностью был хмурый мечник, что походил на разбойника высокого ранга с такими она пару раз имела дело. Правда тогда с ней был отряд охраны, и ничтожный преступник был истощен погоней и затяжной битвой. Но, даже издыхая, он смог убить нескольких стражников. Второго, правда уничтожить не получилось из-за отсутствия доказательств и его сотрудничества с одним из вельмож. Она старалась наиболее незаметно следить за этим типом. Он, возможно, был ее кушом сегодня. Его имя происхождение и цель пребывания. Правда, такие личности не должны крутиться в одиночестве. Возможно здесь встреча либо он попросту наёмник. Но кем бы он, ни был желание узнать его прегрешения уже начало разжигаться у служительницы закона.
[3d6] : 3+3+1=7

>>1743
Жидкость обожгла горло и моментально сняла напряжение, давившие на парня с момента встречи с соглядатаем. Он шумно втянул воздух и, прикрыв рот рукой, прокашлялся.

- Фух, раздерите меня боги Света, это что было? Я последний раз пил "Кровь Утопца" с год назад. Откуда она здесь?! - ошарашено проговорил он, и обернулся к своей собеседнице.

- Ну, славно, что все законно и пристойно. Простите меня, молодая леди, если вам показалось, что я пытался вас убедить. Я так понимаю, вы местная? Что скажите на мое предложение, если вы покажете местный храм Свету или что-то подобное? Разумеется, не просто так - я постараюсь вас убедить звонкой монетой, - расплылся в улыбке Шерд, чувствуя, как внутри него разливается тепло от напитка.

>>1741
>>1743
>>1742

Светловолосая мечница наблюдала за небольшой перепалкой у барной стойки с видом несколько отрешенным, словно думая о чем-то своем, но все же не теряя бдительности. Цепкий взгляд служительницы Ордена готов был ухватиться за любой признак непорядка с целью мгновенного его прекращения, но в ней не было намерения самой начинать его или даже провоцировать. Даже стоя у лавы, на которой за ужином расположился священник, окидывая каждого присутствующего долгим и пристальным взглядом, Оливия совершенно не вызывала агрессии. Даже если в ком-то из местных пьянчуг и зажегся пламень возмущения, он был погашен еще в состоянии искры спокойным видом этой мечницы, который воистину справедливо было бы назвать заразительным, поскольку это не было напускным выражением. В ней не было напряжения, свойственного молодым воякам, она не волновалась и не обращала излишнего внимания к своему мечу, чему только способствовал ее роскошный наряд. Это спокойствие вовсе не отменяло ее готовности атаковать или быть атакованной, но мечница была до того привычна к этому чувству, что оно больше не было связано для нее с какими-либо волнениями, которые способны лишь притупить чувства и замедлить ее реакцию.

Изредка священник тихо говорил что-то рыцарю, но ни разу даже не посмотрел на девушку рядом, ровно как и ее взгляд ни разу не переместился на старика в ответ на его реплику. Священник хмурился от односложных ответов мечницы, которые явно не слишком его радовали. Очевидно, встретились они где-то на полпути к городу, а шли из разных мест. Сама девушка, признаться, тоже не выказывала особого желания беседовать со священнослужителем, очевидно именно в это время предпочтя его общество каким-то собственным мыслям.

В какой-то момент взгляд мечницы задержался на мужчине, сидящем за одним из столов и явно изрядно прикладывающим руку к выпивке. Вероятно, Оливия без труда распознала в этом человеке, явно позабывшем об уходе за собой и предавшемуся пьянству в угоду какому-то своему природному пороку, а может и прошлому горю, воина, потому и интерес ее имел куда более продолжительное действие и даже показался бы неприличным, но священник отдал приказ, очевидно вынудив рыцаря прекратить ее пристальное наблюдение. Завершив трапезу и вознеся краткую благодарность за еду к господу своему, священник поднялся со своего места, а затем последовал к столу, за которым сидел незнакомый мечник, за которым так долго наблюдала мечница. Остановившись подле него, священник обратился к мужчине:

- Уж не впервые ли вы в этих краях и на этой земле, милсдарь? Благословенен тот, кто избавит душу свою от всякого порока. Однако я обращаюсь к вам не за тем, чтобы устраивать исповедь, но за тем, чтобы пропустить чашицу с вами с целью узнать, откуда вы и кем будете. Не откажите ли старику?

Мечница, тенью следующая за священником, лишь кратко склонилась к поклоне в знак вежливого приветствия, но не вымолвила ни слова.

>>1745
>>1746
>>1742
Девушка оценивающе смерила взглядом мужчину, сидящего перед ней. Одет он был довольно просто, но его лицо было явно не очень-то похоже на рожи обычных местных забулдыг, да и цвет его кожи казался намного темнее, чем у многих здесь присутствующих. Сама же Элис и вовсе кардинально отличалась от своего собеседника бледностью, граничащей с болезненной.
- Храм Света? Ну, если бы я интересовалась религией, то, вероятно, у меня бы была возможность показать его вам. Особенно за деньги. Но, к сожалению, помню его местонахождение в очень общих чертах. Могу попробовать, конечно, взять на себя роль проводника, но не факт, что наше путешествие увенчается успехом. Быстрее всего бы было спросить у этих двоих, но что-то мне подсказывает мне, что это не лучшая идея.
Девушка, которая уже была немного пьяна, указала пальцем на двоих церковников. Священник подошёл к хмурого и неухоженного вида парню, который, однако, сохранял гордость в своём лице и взгляде, и начал говорить с ним по душам. Близ ноги человека в кожаной одежде стоял клинок, который меньше всего был похож на декоративную игрушку.

>>1744
>>1747
>>1746
Юная девица увлеклась беседой с каким-то юношей с юга, судя по несвойственному здешним краям цвету кожи, и Кириоса она вскоре перестала интересовать. Зато, переводя взгляд на дальний угол таверны, он заметил другую девушку, которая явно глядела на него с нескрываемым интересом. Интерес был своеобразным — она явно не видела в нем партнера на ночь, нет. Скорее, так смотрит кошка на потенциальную добычу. Убийца? Нет, это уже маловероятно. В этих местах он проездом, и нигде наследить еще не успел, да и до этого ни во что серьезное не ввязывался, так что и послать за ним кого-то подобного не могли. Значит, соглядатай какой-нибудь. Толково, ведь в тавернах для таких раздолье. Не подав виду, что заметил слишком уж пристальный и изучающий взгляд неизвестной, Кириос уже собрался было вернуться к наблюдению за священником и его спутницей, как они довольно неожиданно сами подошли к нему.

Наблюдал за ними он недолго, но однозначно мог сказать, что старикан-то плотно поужинал, а вот его рыцарь — нет. Вот из таких мелочей и складывается общая картина, хмуро подумал он, окидывая взглядом подошедшего к нему старика, после чего уже куда более внимательно оглядывая статную красавицу-рыцаря.

- Не откажусь, отче. Только пусть спутница ваша тоже разделит с нами трапезу и вино.

Говорил мужчина ровным, спокойным тоном, но вот взгляд его однозначно выражал недовольство. Чертов поп, сам жрать горазд, а деву-рыцаря даже не подумал пригласить поесть. Что, корона с плешивой башки свалится, или просто свое брюхо ближе? Он не знал досконально всего уклада Церкви, но по наблюдениям было совершенно очевидно — к слугам и телохранителям священники обыкновенно не проявляют особого внимания, чего уж говорить о какой-либо заботе. Зато вот свое брюхо набить, после разлечься и поспать это всегда пожалуйста. А слуга или там рыцарь — пусть стоит, бедолага, да слюни глотает.

>>1748

Кажется, ответ рыцаря не слишком удовлетворил священнослужителя, который нахмурился, бросив короткий взгляд в сторону своей охранницы. Старика определенно мучил интерес, но вот садить за свой стол кого-то вроде мечницы, похоже, представлялось ему не лучшей перспективой.

- По чину не положено, милсдарь. Представители грязной крови не удостоены чести трапезы за столом Господним, ибо пороки их - порождения наследственности, глубоко пустившие корни не только в душу, но и в кровь. Но все же такие, как этот воин, предпочитают предотвращать пагубные возлияния близостью ко святому. Ко всему, каждый из нас делает свою работу. Покуда я пойду дремать охранник может и покушать, и поспать вдоволь, но не иначе, так уж здесь заведено, о чем рыцарю пред вами хорошо известно. Не так ли, Оливия? - заявил старик, с тихим кряхтением опустившись на лаву напротив своего нового собеседника. Священник предпочитал не использовать обращения в женском роде, потому постоянно говорил о мечнице не как о ней, а как о нем. Единственным обращением, выдающим в ней женщину в устах святого отца, было имя рыцаря.

- Именно так, святой отец. - с тем же непроницаемым видом вторила Оливия с видом абсолютной преданности, следуя профессиональной привычке. Упоминания о себе в мужском роде мечница переносила с абсолютным безразличием, кажется, уже совершенно привыкнув к подобному.

Глядя на твердое и непреклонное выражение лица незнакомца, старик, кажется, несколько смягчился в своем предыдущем решении.

- Хорошо-хорошо, милсдарь. Полно вам смотреть на меня таким взглядом. То-то уже вижу что вы совсем не из местных и не ведаете о здешних обычаях. Пущай сядет скраешку и отужинает, а мы с вами побеседуем.- сообщил старик, жестом отдав приказ девушке, которая, почтительно поклонившись, откланялась на несколько минут чтобы заказать весьма скромную трапезу для себя, а возвратившись села за стол, но разместилась на самом краю лавы в отдалении от священника и его собеседника, чем священнослужитель остался вполне доволен.

- Итак, милсдарь, кто же вы и откуда будете, коль не секрет? - поинтересовался старик, на лице которого постепенно появилось все то же добродушное выражение.

>>1746
>>1748
>>1747
>>1744
"Церковь. Опять церковь"
-Тск.
Шерон не смогла сдержать своего негодования. Ее лицо не изменилось, она лишь цокнула языком. Церковь в прошлом нанесла сильный удар по ее честолюбию. В последний момент, когда она собиралась насладиться отчаяньем, что она растила целый год, церковь сломила ее план в самый последний момент, будто нарочно издеваясь над девушкой. С тех пор она недолюбливала церковь, но сделать с ней ничего не могла. Закон она преступить не могла, да она издевалась над ним, и использовала его, как ей хотелось, но преступить от него не было и речи. Но она решила повременить. Она могла отличить сильного врага от слабого хоть в руках никогда ничего больше кинжала и не держала. Это было главным критерием профпригодности осознавать кто пред тобою. Это была птица высокого полета, но лезть против церкви. Нужно было что-то делать, ведь отсюда она не услышит многого, хоть в таверне особого шума и не было, но парочка неподалёку убивала последнюю возможность. Впрочем, этому бродяге нужно что-то от церковников. Возможно бездействие сейчас лучшее действие. Оценив ситуацию, она пришла к этому выводу. Она тяжело вздохнула и начала перебирать одну из своих кос. Чем более отвлечённо она выглядит, тем больше шансов на успех для ее планов.

>>1749
>>1748
>>1747

- О, ты права. К кому же у кого еще искать дорого к Храму, как не у священников? Только вот провожатый мне всё-таки понадобится. Я Шерд Гедлар Ферициум, но ты можешь звать меня Шерд. О вопросе цены договоримся чуть позже, сначала надо по всем почестям к церковникам обратится.

Парень встал из-за барной стойки, слегка покачнулся - всё-таки, "Утопец" был крепкой штукой даже для него, - и проследовал к священнику в компании рыцаря, увлеченно занятому разговором с очень и очень мрачным типом. "Как бы по роже не получить" - мелькнуло в голове принца, но он тут же откинул эту мысль. Подойдя на достаточное расстояние, он громко воскликнул:

- Святое дерьмо, неужели в этой забытой Светом таверне объявились праведники! - не успев закончить свой вскрик, парень театрально грохнулся на колени, - помогите мне, ибо я грешен. Я ни как не могу найти свой путь к обители Света, мне нужна указующая длань. Я заплачу - деловито закончил он, поднимаясь с грязного пола. Впрочем, его одежде вряд ли смогла бы повредить грязь -- она и сама по себе была далека от чистоты.

>>1751
Последовав за Шердом, девушка встала со стула, удивлённо отметив, что её немного пошатывает. Видимо, вино Крогана на этот раз было не только вкусным, но ещё и крепким. Встав в небольшом отдалении от парня с весьма длинным и запоминающимся именем с бутылкой в руках, она с удивлением пронаблюдала его пантомиму. В другой ситуации бы у неё зародились сомнения о правильности тона и обращения к священнику со святой стражей именно с фразы "Святое дерьмо", однако сейчас это вызвало у неё лишь сильное веселье. Девушка прыснула в кулак, и с интересом принялась следить за развитием событий.
"Что может быть интереснее наблюдения за тем, как огненные глыбы испепеляют святош?" - пришла в её затуманенный рассудок шальная мысль. Девушка вновь усмехнулась.

>>1749
>>1751
>>1752
Острым чувством справедливости Кириос отнюдь не страдал, и порой действовал совсем не благородно. Однако слова о “грязной крови” из уст представителя самой Церкви, которая проповедовала равенство и благочестие изрядно подпортили и без того не шибко радужное настроение бродяги. Больше всего в этом старике раздражало его добренький вид, с которым он объяснял что, мол, его спутница недостойна сидеть с ними за одним столом.

- А я-то думал, что законы Божьи везде одни, — ядовито проговорил, почти-что прошипел Кириос, приближаясь совсем близко к старику — не твое собачье дело, поп, кто я и откуда. Скажу только, что на моей родине не обращаются так с женщинами, кем бы они ни были, а если кто и посмеет, тот сразу получит по морде. Немного чести в избиении старого хрыча вроде тебя, но это ты заслужил.

В следующий миг мужчина чуть отстранился и, размахнувшись, заехал оторопелому старику в ухо. Несильно, чтобы не убить ненароком, но достаточно ощутимо. — Это тебе за “грязную кровь”, сволочь. — Не дав тому прийти в себя, он схватил рукой священника за голову и повернул ее в сторону сидевшей поодаль от них рыцаря. — А теперь извинись перед ней, иначе я устрою тебе встречу с твоим Богом прямо сейчас.

Не надо лезть со своим уставом в чужой монастырь, и это правильно. Многовековая, непреложная истина, которую не следовало подвергать сомнениям. Кириос это тоже прекрасно знал, и следовал ей почти всегда. Но в этот раз его путь пролегал через районы, где особо свирепствовала Святая Инквизиция, где вдоль дорог частоколом стояли кресты с распятыми бедолагами, на каждом дереве болтались повешенные, а передвижные эшафоты то и дело колесили по дорогам, показывая на потеху публике и одновременно устрашая ее жуткими, противоестественным казнями. Не только убийцы и воры, но и “согрешившие” женщины, дети, старики корчились в муках, медленно и мучительно умирая за "грехи". Кириос лишь скрежетал зубами при виде всего этого, отлично зная, что всем им не помочь, даже если он умрет сотни раз. Оставалось лишь выжимать до упора рукоять ускорителя и мчаться дальше, пока не кончится мана-топливо.

Вот поэтому-то он и не выдержал, хотя и следовало бы. Одно дело видеть издалека таких подонков, которые с точно такими же добрыми и умиленными выражениями лиц отправляют людей на муки, и уж совсем другое — видеть подобную постную харю прямо перед собой. Богохульный крик юноши взбешенный мужчина если и услышал, то краем уха, и лишь коротко усмехнулся, чуть сильнее прижимая голову священника к столу.

- Извиняйся, сволочь.

>>1753>>1751
Имя этого парня необычно. Хм может просто иностранное. Нужно следить за ним. Придя к такому заключению она, было продолжила управляться с косой, пока не увидела, что за представление разыграл юноша. Скорее всего, это алкоголь ударил в голову. Либо он идиот. Третьего не дано. Придя к такому заключению, она прикидывала варианты действия. В целом ее работа в городе могла быть свёрнута в любой момент. По большому счёту тут она по собственной инициативе именно по тому никакой помощи ожидать не приходилось. Выйти на связь сегодня уже не представлялось возможным. А завтра неизвестно, куда этот мечник денется. В его статусе как чересчур хорошего бойца она не сомневалась, как и в принадлежности к подпольному миру. Вся эта история шла в довольно удачном для Шерон направлении. Если она получит доказательства церковных интрижек, она сможет таким образом отомстить за давешний провал ее превосходного плана. Она решила, во что бы то ни было проследить за этим бандитом или кто он там. Однако его дальнейшие действия заставили девушку оторопеть. Мужчина просто выбил дух из священника, когда тот заговорил с ним. Кажется, этот нарушитель кричал он низкой крови? Всё переменилось с ног на голову. Шерон задумалась, у нее был выбор. Хоть этот дебошир и начал драку, за которую обязан понести наказание. Но ведь это воздаяние церкви. Даже если поступок его и немотивирован, его можно использовать для мести церкви что нарушает законы своим существованием. Придя для удобного умозаключения, она кивнула сама себе, направившись к месту действия. На ней было самое обычное платье, что часто используют в простонародье, в повседневном обиходе на плечах была накидка с откинутым капюшоном на случай дождя, а вместе со своими двумя косами она создавала иллюзию невинной, милой девушки располагая к себе. Всё что ей нужно сделать стоять рядом и выяснить все причины не привлекая внимания. Так она и сделает.
[3d6] : 5+2+4=11

>>1753
>>1754

Похоже, священнослужители все же привлекли не нужное им вовсе внимание и Оливия достаточно быстро поняла, что дело запахло жаренным, чего не скажешь о ее господине-священнослужителе, который все с той же самозабвенной наглостью пытался выведать что-нибудь у незнакомца. В отличии от святого отца, мечница ни на секунду не потеряла бдительности. Заметила она и раздраженный жест девушки у барной стойки, краем уха заслышала и разговоры о храме Света в пренебрежительно-насмешливой манере, но ко всему осталась безучастна. Возможно, что весьма не случайно.

Конечно, старик был той еще занозой в заднице, но все же у Оливии не было особого выбора, кому служить, выбор - великая роскошь для кого-нибудь вроде нее. Пожалуй, греховность и себялюбие действительно укоренились в ее крови - она все еще была способна оскорбляться обращению к себе, хотя никаких причин и предпосылок к тому не имелось. Есть ли разница? Она всего лишь телохранитель, безликая тень, призванная даже ценой собственной жизни защитить местный святой лик в лице этого противного старикашки. Нет разница, она это или он, ее могли бы даже не удостоить чести иметь имя, не то чтобы ужинать за одним столом или делить один кров, посему этот старик до поры до времени обращался с ней едва ли не по-божески.

Похоже, терпение незнакомца было отнюдь не таким выдержанным, как у Оливии, а точнее, не скованный местными обычаями и не ведающим их, а вдобавок ко всему не обремененный службой кому-либо из этих господ, мечник был волен вести себя так, как ему угодно. Этим он и воспользовался, хорошенько приложив священнослужителя по уху, так что тот даже отшатнулся, с видом полного возмущения воззрившись на мужчину.

- Что вы себе позволяете! Безбожник, еретик! - тут же вскричал старик, но в следующий момент был накрепко схвачен незнакомцем, который весьма однозначно приказал святому отцу извиниться перед мечницей. Только вот такая просьба еще больше возмутила старика, в его глазах зажегся жестокий огонь, а ранее добродушное лицо исказила гримаса злобы.

- Чего расселась, Оливия? Достань свой меч и убери его от меня, шлюхина дочь! Аль доставляет тебе удовольствие попирание и избиение святого старца, Божьей длани Господа твоего? - зашипел старик с невероятной яростью глядя на свою спутницу, которая оставалась все так же спокойна, хотя по началу и была готова достать меч, но скорее по привычке реагировать на нападение, нежели по своей воле. Переборов этот порыв, Оливия явно решила поступить по-своему и потому даже не шелохнулась от призыва старика поднять меч, отчего он рассердился еще больше. - Что за несказанная дерзость в отношении к Церкви, к Господу, к руке, вскормившей тебя! Уж ты поплатишься в этот раз, клянусь всея святыми, в этот раз эта своевольность не сойдет тебе с рук! Оголи меч иначе я не буду милосерден! - взывал священник, явно даже не собираясь следовать приказу незнакомца и просто извиняться за свое обращение.

Похоже, алкоголь недурно ударил в голову одному из присутствующих в таверне, раз он не только начал разговор со священником с фразы "святое дерьмо", но и преклонив колени просил явить ему храм Света. Все это звучало скорее насмешливо, нежели правдиво, но мечница никак не отреагировала на эту пылкую речь, лишь тихо вздохнув, явно от понимания того, что обстановка принимает опасный оборот.

Оливия проигнорировала все пламенные и преисполненные злобы слова священнослужителя, оставшись неподвижной и взирая на того, кто так мало был похож на "длань Божью", оставалась привычно хладнокровной. И все же даже осознание того, какое наказание будет заслужено ею за этот действительно своевольный поступок, мечница не позволила себе даже пальцем пошевелить чтобы защитить обидчика. Слишком уж долго она терпела это отвратительное обращение, потому сейчас положение святого отца и вправду вызывало в ней торжество. Оливия была из тех, кто всегда следует рыцарскому кодексу, это было написано во всем ее виде, выражающем благородство не только внешнее, но и духовное. Однако свою честь она ценила куда выше любого кодекса и потому была склонна к таким нарушениям. А это, определенно, было непростительным.

Когда голова старикашки была еще больше прижата к столешнице, а незнакомец повторил свой приказ, священник вконец испугался и наконец почувствовал, что сам накалил эту ситуацию до того чтобы оказаться в этом положении.

- Прости! Прости, прошу тебя, милсдарыня! - едва ли не пролепетал священнослужитель, хотя в глазах его виднелось потаенное обещание мести и это извинение в целом вряд ли можно было назвать искренним. Но Оливия, кажется, была вполне удовлетворена и им. Так и не коснувшись своего скудного, но столь заманчивого ужина, девушка поднялась с лавы.

- Полно, сир. Прошу вас отпустить его. Я не имею желания скрестить с вами мечи, но если вы причините вред этому человеку, по долгу службы буду вынуждена сделать это. - спокойно предупредила Оливия, в изумрудных глазах которой помимо решительности отразилась и благодарность к этому незнакомцу, который встал на ее защиту. Она в полной мере оценила благородство его поступка и души, но все же была вынуждена поступать отнюдь не так, как хотелось бы ей. Минутная оплошность, задержка ради собственного удовольствия наблюдать пусть лживое, но раскаяние этого "святого" отца и без того обойдутся ей в дорогую цену. Уж что-что, а непокорных Церковь наказывала по всем канонам пыток Инквизиции и Оливии это было вполне известно.

>>1755
>>1754
>>1753
>>1752

Картина, которую так старательно разыгрывал принц, похоже, осталась без внимания священника. Потому что у него были гораздо более важные дела - постараться не обмочить штаны от страха. Шерд одобрял подобное отношения к почитателям Света, однако в данной ситуации он был в гневе. Парень вытянул руку, направив пальцы в сторону мужчины, который издевался над священнослужителем. Он почти наяву видел, как длинные черные шипы нависли над головой этого странного проходимца, который посмел отвлечь того, к кому обращался принц.

- Да как ты смеешь мешать моему разговору?

[3d6] : 4+5+4=13 - на попадание
[1d10] : 2=2 - на урон от заклинания боли.

>>1756
Элис с интересом склонила голову, хихикнув. Кажется, мужчина, с которым она говорила недавно, и который нанял её в проводники, тоже был магом, и пытался призвать что-то довольно неприятное. Но охарактеризовать это было можно лишь одним метким выражением разбойника, с которым она как-то общалась - "пердёж в лужу". Открыв бутылку вина, она сделала большой глоток из её горлышка, с интересом наблюдая за развитием событий. Если мечник решит не прощать подобной наглости, то она оттолкнёт его волной воздуха или энергии. Если не успокоится после этого - сжигать. Девушка пошевелила пальцами, на которых замерцали огненные искорки.

>>1755
>>1756
>>1757
Нечего и говорить, что подобные “извинения” Кириоса совершенно не устроили, и он уже всерьез собирался сломать изрыгавшему проклятия священнику руку, но слова девы-рыцаря заставили-таки его остановиться. Меньше всего он хотел драться с ней, особенно учитывая из-за какой мрази была бы драка. Поэтому он лишь нехотя кивнул, отпихивая старикашку от себя и тут же болезненно кривясь от резкой боли, пронзившей голову. Неужто он решил за себя постоять?

Раздраженный окрик темнокожего юноши, полный надменной спеси и откровенной злобы однозначно дал понять, что Кириос ошибался, и что болезненный, но не нанесший ему серьезного урона удар магией был нанесен именно этим юношей.

- А ты помешал моему воспитанию, — недовольно буркнул бродяга, все еще морщась от боли, резко сжимая правую руку в кулак и сосредотачиваясь. Да, маг из него в последнее время был совсем никудышный, но многого и не требовалось, ведь и его не собирались серьезно ранить. Следовательно, и он сам ответит тем же. Заклинание было довольно простым, но если получится, то удар должен быть ощутимым. Напротив спесивого юноши возник призрачный силуэт кулака, который и должен был зарядить тому в живот.

Успех выполнения заклинания: [3d6] : 4+2+3=9
Урон от заклинания: [1d10] : 5=5

>>1756
>>1757
>>1758

- Иди сюда, чертова девка. - тут же прошипел старик, стоило ему оказаться на свободе. До чего обманчив оказался его добрый вид! Оливия и сама этому подивилась в свое время - сколько зла и тьмы может таиться в душе того, чей священный долг - нести божественный Свет в этот мир. Впрочем, настали те времена, когда Церковь перестала быть местом святым и милосердным в отношении к каждому нуждающемуся. Свет теперь стал не благословенным даром, а лишь орудием в руках священников, что рыцарь прекрасно понимала, тем более находясь в этой хитросплетенной системе. И все же долг есть долг и она не могла отступить от него, даже если бы хотела. Ведь Оливию связывала с Церковью не столько крепкая и прочная вера во Всевышнего, сколько долги весьма реальные, но ей не принадлежащие.

В этот раз девушка покорилась приказу, но от взгляда ее не ускользнуло ощущение магии, повисшее в воздухе. Похоже, заклятие было применено на незнакомца, который столь смело проучил священнослужителя, к тому же с весьма неожиданной стороны. Похоже, эта ситуация показалась Оливии и вправду рискованной, так как рука мечницы мгновенно опустилась на гарду меча, но не спешила вытаскивать меч. Это движение не укрылось от священнослужителя, глаза которого тут же запылали воистину адским огнем.

- Доставай свой меч, Оливия, и атакуй обидчика моего! Тогда я прощу твою оплошность! - тут же взвизгнул священник, даже прекрасно понимая совершенно обратное стремление мечницы.

- Нападение на мирных жителей и усмирение беспорядков вне пределов Священной Церкви запрещено кодексом, отец. Это работа стражи, а не моя. - с ледяным спокойствием ответила Оливия , хотя ответ этот явно не удовлетворил священника. Внезапное спокойствие, воцарившееся на лице старика, не было добрым предзнаменованием, ровно как и новое ощущение магии.

Похоже, даже мечница удивилась внезапной атаке со стороны священника, однако удивление это было явлением мгновенным. У Оливии, вставшей перед стариком для его же защиты, не было и шанса уклониться от этого воздействия и потому девушка даже пошатнулась от его силы, но в следующий момент вновь выпрямилась с безучастным выражением на лице. Она все еще могла ощущать свое тело, но при попытке развернуться не смогла пошевелить и пальцем.

- А теперь прикончи их всех во имя Господа нашего, Оливия, будь любезна. - елейным голосом приказал священник и в этот раз мечница обнажила свой меч не раздумывая, тут же бросившись в сторону темнокожего мага, который стоял к ней ближе всех и даже замахнувшись, но в последний момент повернув меч так, что на цель был направлен лишь его эфес.

Успех атаки: [3d6] : 3+4+5=12
Урон от атаки: [1d10] : 8=8

[3d6] : 2+2+6=10

>>1759
>>1758
>>1758

- Ну уж извини, ты не шибко похож на учителя, - проязвил парень, и в тот же момент увидел, как воздух сгущается в форме тёмного кулака, направленного в него. Судя по всему, проходимец, решивший проучить священника, был не так прост. Однако силуэт так и остался силуэтом, хотя на принца подействовало достаточно протзвляюще. Затевать драку посреди таверны было глупо, особенно учитывая кучу других посетителей, которые начали глазеть на происходящее.

- Кхм, может я и погорячился, - успел промолвить он, как священник, высвободившийся из рук мужчины, скрутившего его, начал бушевать и сыпать проклятиями. Однако дальнейшие события были весьма неожиданными, особенно для Шерда, который вступился за служителя Света. Рыцарь, сопровождавшая жреца, замахнулась на принца.

- Эй, какого хера, я вообще-то помочь хотел - выпалил Шерд, но тут же собрался. Если драка неизбежна, то лезть на хорошо вооруженного рыцаря - глупо. По крайней мере без защиты. Принц раскинул руки в стороны, и представил, как его тело обволакивает туман, превращающийся в переплетающиеся щупальца.

Дайсы:
[3d6] : 6+1+2=9 - на уклонение от удара
[3d6] : 3+4+2=9 - на каст
[1d45] : 39=39+16 - на щит

>>1761
>>1758
Несмотря на то, что в девушке сейчас болталась почти целая бутылка вина, для неё не было затруднительным обнаружить дуновение святой магии, использованной кем-то в таверне. Круг подозреваемых, впрочем, был очень узким, и состоял всего из двух человек, а учитывая тот факт, что рыцарь, пусть даже принадлежащий к святому ордену, навряд ли мог быть хорошим магом, круг сужался всего до одной персоны, которая сейчас сидела напротив мечника со спокойным и миролюбивым лицом. Перепалка между её нанимателем и мечником окончилась двумя проваленными заклятиями с обеих сторон, ибо заклятие Шерда вызвало у одетого в кожаный плащ лишь головную боль, а атакованный и вовсе провалился в своей попытке огрызнуться, призвав вместо физической перчатки лишь её слабый силуэт.
"Значит, сначала ты шипишь как змея, извиваясь под хваткой того, кто сильнее тебя, а потом принуждаешь тех, кто не хочет битвы, сражаться вместо твоей священной задницы?"
- Да будь ты проклят своими богами, святоша! - выкрикнула Элис, поднимая руку. В таверне резко потемнело, и казалось, что весь свет в воздухе сейчас сходился в сияющую ослепительным пламенем здоровую вспышку на тонкой вытянутой вперёд полудетской ручке.
[1d100] : 7=7 +1 - попадание
[1d60] : 20=20 +20 - урон

>>1761
>>1759
>>1758
>>1756
"Это ублюдок. Этот яаргх"
-Тск
События развивались в опасном ключе. Противостояние между церковниками и этим мечником было неизбежным. Однако теперь это было трехстороннее противостояние. Или что еще хуже они вместе накинутся на мечника. Она не сильно переживала за исход уж в своей цели быть неуверенной дурной тон. Но тогда возникнут проблемы и все возможности для мести будут утеряны. Это была лучшая возможность для мести, и она была настроена использовать ее на полную.
-Эхх купи себе новую.
С этими словами она положила несколько монет пьянчуге, который не обращал на потасовку внимания, поскольку был на это не способен. Взяв с его стола бутыль из-под той браги, что он пил. Тем временем церковник приказал всех убить. И мечница кинулась на бродягу. "Это божественное воздаяние нахал!" Не ожидая более и мгновения, она подняла руку и опустила бутыль на голову священника.
[3d6] : 4+3+4=11
[1d1] : 1=1

>>1762
[3d6] : 4+5+1=10 +1 - попадание

>>1764
Кину ка я на уворот для надёжности
[3d6] : 4+1+6=11+2

>>1759
>>1761
>>1762
>>1763
- Вот и помогай людям после этого.

Ситуация нравилась Кириосу все меньше и меньше. Для начала, его заклинание, даром что довольно слабое само по себе, не сработало, а теперь еще и проклятый старикан взял под контроль свою подчиненную в буквальном смысле. Хорошо вооруженная и защищенная, она была серьезным противником, но действовала не по своей воле. Можно было бы еще сомневаться, но выкрики злобного старика были весьма однозначными и не оставляли сомнений — несчастная в его руках была сродни кукле, и он дергал за нити. Первым делом надо избавиться от него, да не мешкая. Кириос подхватил катану и нацелился на священника, собираясь прирезать проклятого кукловода, покуда несчастная кукла атаковала того темнокожего юношу и одним точным ударом оглушила того.

Однако не успел он толком прицелиться, как из толпы зевак неожиданно вынырнула неприметная девица с двумя косами и с размаху припечатала незадачливого старика по балде, надежно оглушая его крепкой бутылкой. А затем случилось совсем уж неожиданная вещь — от барной стойки в оглушенного святошу прилетел мощный огненный шар, нанося тому весьма серьезный урон и почти-что убивая. Но именно что почти. Проклятый гад, даром что смертельно раненый, мог еще взметнуться и укусить, да и рыцарь до сих пор была под его контролем. Нет, надо довершить начатое. Потом будем разбираться, кто же был этим магом, решившим как следует поджарить церковника.

Успех атаки: [3d6] : 4+5+6=15
Урон: [1d12] : 5=5

>>1761
>>1762
>>1763
>>1766

Мечница, возможно, не выделялась сложением, которое могло бы гарантировать ей огромную физическую силу, но была невероятно быстра, потому нападение на темнокожего мага заняло всего несколько секунд. У Оливии едва хватило силы воли на то, чтобы овладеть своими руками на каких-то пару секунд для того чтобы сменить положение меча и не нанести повреждений случайному и явно не виновному объекту ярости священника.

Удар эфесом мгновенно оглушил незнакомца и мечница, более не властная над собственным телом, явно собиралась закончить это оглушение смертью человека, но истошный крик святого отца заставил ее отвлечься и тут же броситься в другую сторону.

Возможно, задуманное вполне удалось бы священнику, тем более руками отлично снаряженной спутницы, но кукловод из него был, мягко говоря, совершенно никакой. Он не умел управлять разумно, просчитывая ходы и давая приказы. Он лишь вопил, полностью полагаясь на защиту мечницы, но не принимая во внимание ее меньшинство, а так же то, что вовсе не приказал защищать себя в этой ситуации. Естественно, его новая марионетка поступала по старому укладу, выполняя первый приказ, но реагируя на боль мастера.

Неожиданное оглушение старика бутылкой мгновенно замедлило и мечницу, которая всего за пару секунд оказалась совсем близко, изготовившись к новому выпаду, но в этот раз следуя уже за бродячим мечником, который в свою очередь бросился на священника. Промедление оказалось временным и едва оправившись рыцарь даже замахнулась, но следующие атаки, поразившие старого святошу. Даже после попадания огненного шара он не утратил контроля над мечницей, но она уже ничем не могла бы ему послужить - пораженная его собственным страхом, что было весомым недостатком подобной связи, она так и застыла на месте. Старик громко вопил и, кажется, пытался вновь проклинать рыцаря или отдавать ей приказы убить всех, но вскоре эти крики, слившиеся в единый вопль, резко оборвались. Вместе с ними спали и оковы, опутавшие тело мечницы.

Меч выпал из рук Оливии со звоном, который казался оглушающим в воцарившейся тишине. Вновь обретенное тело казалось невероятно тяжелым, как если бы ее заковали в тяжелый стальной доспех, а головная боль поразила с такой силой, что покачнувшись, рыцарь опустилась на одно колено, чтобы не упасть. Истощение, вызванное магическим воздействием и его внезапным разрывом, не заставило мечницу потерять сознание, хотя это, пожалуй, было бы лучшим выходом в данной ситуации. Ей вряд ли понравилось то, что пришлось увидеть перед собой, а именно - мертвое и бездыханное тело своего "добродушного" господина, волей которого она навела в этом заведении огромный бардак. От осознания произошедшего лицо мечницы залила краска стыда, а в зеленых глазах появилось искреннее сожаление. Вероятно, сейчас она была слишком ошеломлена чтобы хоть как-то прокомментировать произошедшее и извиниться, да и можно ли иначе, ведь Оливия явно не ожидала такого поведения даже со стороны этого отвратительного старика, зовущего себя священнослужителем.

Лишь спустя несколько секунд девушка нашла в себе силы вновь встать на обе ноги и выпрямиться, хотя для нее это явно было задачей не из легких. В следующий миг меч вновь вернулся в ножны, а его владелица, хотя это наверняка не льстило ее гордости, вновь склонила светлую голову, но уже предо всеми присутствующими в таверне. Такого позора, вероятно, она точно не ожидала от этого вечера, хотя характер старика и без того трудно было назвать хоть в какой-то мере "мягким" или "добрым". Но подобное...

Вину за все случившееся, в любом случае, предстоит взять ей, ровно как и вину за повреждения, принесенные этому заведению и его посетителям от ее меча, обычно не посягающего на жизнь невинных.

>>1767
>>1766
Элис присвистнула, делая большой глоток из бутылки в своей руке. Встряхнув стеклянную тару в руке, она обнаружила, что та уже опустела, и откинула сосуд куда-то в сторону. Бутыль разбилась о стену, обдавая брызгами вина и стекла тех посетителей, кто ещё не успел смыться под шумок, завидев происходящее.
- Дела. - произнесла она, оглядывая творящийся в таверне разгром. Изрядно посечённое осколками бутылки, обожжённое до состояния хорошего стейка, и прорезанное финальным ударом тело священника сползло со стула, истекая кровью, по которой весело лились остатки какой-то неопределённой алкогольной бурды.
- Кроган уж точно не будет доволен случившимся. В его заведении такие штуки происходят максимум раз в году.
Осмотрев поле боя ещё раз, волшебница обнаружила, что все в сознании, кроме священника, которому навряд ли уже грозило очнуться, и Шейла, получившего мощный удар эфесом по зубам. Элис нагнулась, встряхнув его за плечи.
- А ну, вставай. - сосредоточенно произнесла она уже не совсем трезвым голосом. - Тебе надо было ещё в храм идти. Хотя сейчас, думаю, уже не надо.
Шейл что-то невнятно произнёс, начав подниматься с пола. Выпрямившись, девушка прошла к столу, за которым сидел мечник до совершённого им убийства, выдвинула стул, и села рядом с трупом, уже упавшим на пол.

>>1768>>1767>>1766>>1762
Огненный шар в врезался в уже обезоруженного Шерон святошу. Она лишь успела отпрыгнуть, от вспыхнувшего тела, как его тут же добил ее билет в месть. Рыцарь была явно не в лучшем состоянии, судя по всему ее, контролировали, кажется, она уже встречалась с подобной магией. Разве это не лучший день в ее жизни? Поймать святош на магии, да еще и наткнутся на славное пушечное мясо. Омрачало картину лишь магичка что ранние кинула в тело огнешаром. Она вольготно расселась за столом ее цели и явно была пьяна.
-Что ж за всё заплатит этот нахал. - Она указала на парня без сознания.- На пару со святошей. А теперь может, объясните, что только что произошло? И почему честному люду не стоит вызывать стражу?- Лучезарно улыбнулась Шерон будто спрашивала детишек о том что они сотворили с соседской кошкой.
Вряд ли этот мечник или поддатая магичка среагировали бы на угрозу стражей, а вот немощная воительница казалась именно тем типом, который еще не забыл о букве закона. Однажды она точно всю эту компанию посадит. А до тех пор стоит узнать побольше другого момента может и не выдаться.

>>1767
>>1768
>>1769
Для верности потыкав обугленные и изрубленные останки острием катаны, Кириос нехотя вложил ее обратно в ножны. Зная трюки святых отцов и могущество святой магии от него вполне можно было ожидать скорой регенерации и воскрешения. Но, смрадные останки не подавали признаков жизни и по всему было видать, что он мертв что называется наверняка.

По сути, именно он, Кириос, был виновен в произошедшем. Не вспыли он, удержись от соблазна врезать по уху этому подонку, и все было бы спокойно. Но нет, надо было выйти из себя, дать-таки волю гневу. И чего он добился в итоге? В это место направят отряд церковной стражи, возможно даже Инквизиция нагрянет, и местным ой как не поздоровится. О не оправдавшей возложенную на нее высокую миссию рыцаре нечего было и говорить — за такой ужасный проступок как некомпетентность, повлекшая за собой смерть священнослужителя, ее ожидала смерть, которая, в свою очередь, была лишь финалом долгих и весьма изобретательных пыток.

Оставить ее здесь означало обречь на мучительную, страшную смерть. Ну что же, заварил кашу, так расхлебывай теперь. Придется о ней позаботится какое-то время, помочь скрыться. А вот что будет потом, он пока не представлял себе даже отдаленно.

- Кириос. – ворчливо представился мужчина, с немалым удивлением воззрившись на подошедшего к ним мага, вернее, магичку, которой была несколько вульгарно одетая девица, да еще и изрядно поддатая, даром что с виду совсем подросток. Похоже, они с тем темнокожим парнем успели поладить, вон как печется о нем. — Рад, так сказать знакомству.

Повернувшись к стоявшей в скорбной позе рыцарю, он снисходительно похлопал ее по плечу, приглашая сесть за стол и старательно игнорируя валявшиеся подле стола останки ее незадачливого спутника, хотя и смердело от них преизрядно, отдавая почему-то не только горелой человечиной, но еще и псиной.

- Садись. Извини, аппетит я, точнее, мы тебе попортили, — мечник пожал плечами — но зато теперь ты свободна.

А вот и проблемы подоспели, запоздало подумал бродяга, хмуро оглядывая ту самую девушку, которая врезала священнику бутылкой по голове, и которая сейчас с совершенно невинным личиком разглагольствовала о вызове стражи. Ладно, пойдем ва-банк. Не привыкать. Откашлявшись, Кириос воздел обе руки, подражая бродячим пророкам, и зычно молвил.

- Колдун проклятый, переодевшись в святого отца, чарами дьявольскими околдовал святого рыцаря, невинную деву Церкви, и заставил сражаться против ее воли. Но мы раскусили козни нечистого, и предали его смерти лютой.

Главное сейчас не заржать, думал он. А еще, самое неприятное это ожидать, проглотит ли толпа твою уловку.

Успех убеждения: [3d6] : 2+6+4=12

Убеждение: [1d100] : 47=47+12

>>1768
>>1769
>>1770

Оливии было нисколько не жаль священника, хотя все каноны религии Света взывали ее проявить сострадание к любому, пусть даже самому ничтожному и низкому человеку. Да вот только разве совпадает это с канонами этой Церкви? Вряд ли. Она никогда не была приверженкой Церкви, как того требует Священная от каждого своего служителя. Да и справедливы ли эти требования? Вызывает ли симпатию тот факт, что тебя продали за долги на службу к святошам, которые и о святости-то толком ничего не ведают?

Оливия знала, что старик уже не воскреснет. Его магическое присутствие исчезло бесследно, ровно как и влияние на нее. Она была сокрушена осознанием того, что позволила себе поддаться таким элементарным чарам и практически не могла им противиться, но все же мысленно благодарила Всевышнего за то, что никто серьезно не пострадал от ее рук, за исключением темнокожего незнакомца, которого она столь немилосердно оглушила эфесом своего не слишком-то и легкого меча.

Девушке удалось сохранить хоть какое-то хладнокровие в данной ситуации. Она не паниковала и не оправдывалась в том, что все случившееся - какое-то недоразумение, но явно уже мысленно обдумывала случившееся. Возможно, оскорбление священнослужителя еще как-то и сошло бы ей с рук, но вот смерть ее господина - явно нет. Единственный разумный выход - пойти в храм самой и получить достойное ее поступка наказание. Что толку скрываться и, главное, где? У нее не было ни дома, в который можно вернуться, ни убежища, ни знакомых за пределами Церкви. Оставалось полагаться лишь на себя, но надолго ли ее хватит? Быть настороже постоянно, потеряв сон и аппетит - невозможно, ровно как и бороться вечность, а уж Церковь явно не оставит ее деяние безнаказанным, тем более если она осмелиться бежать. Уж таких беглецов они преследуют ничем не хуже, чем инквизиторы - подозреваемых в темном колдовстве.

Оливия не бросила и взгляда в сторону безобразных останков своего прошлого господина, при чем вовсе не от страха этого зрелища, а скорее от явного безразличия к нему. Ей не было дела до этого человека, тем более когда долг больше не обязывал ее служить ему. Мечница села на лаву, следуя приглашению незнакомца, который ранее представился как Кириос.

- Благодарю вас за помощь. Полагаю, свободна даже менее чем прежде. - спокойно ответила девушка на слова мечника о ее новоприобретенной свободе. Ответить хоть как-то было весьма нелегко, так как после внезапного вмешательства мысли совершенно спутались, а голова едва ли не раскалывалась от боли, так что выдать что-то больше односложного ответа Оливия могла лишь ценой огромного усилия над собой.

Многие из тех, кто находился в таверне во время всей этой потасовки, остались здесь и теперь, хотя всех пьянчуг из помещения как ветром сдуло. Оглушенный мечницей мужчина постепенно приходил в себя благодаря, очевидно, его знакомой девушке, которая несмотря на внешнюю молодость была изрядно пьяна.

Еще одна особа, в которой Оливия легко различила непростой нрав, тут же определила виновных, которые оплатят разгром в таверне, а затем поинтересовалась о причинах, по которым кому-нибудь не стоит вызвать стражу. Мечница не успела ничего ответить, когда Кириос дал весьма вменяемое объяснение случившемуся, выдав священнослужителя за переодетого колдуна. Звучало это весьма даже комично, но, кажется, подействовало на собравшихся как вполне вменяемый аргумент.

- Я оплачу весь ущерб и заберу тело колдуна. Стража не станет вмешиваться в дела Церкви. Даже если такой случай имел место быть, он будет под юрисдикцией Церкви как применение темной магии и я понесу достойное моих проступков наказание, в то время как мои братья по оружию займутся расследованием этого дела. - твердо заявила Оливия, явственно давая понять, что стража не имеет ни малейших полномочий задержать ее или покарать без вмешательства Церкви, которая, так или иначе, будет заниматься этим делом.

>>1772
>>1770
>>1768
>>1769

Наконец-то продрав глаза и ощупав челюсть на наличие повреждений, парень всё-таки обратил внимание на происходящее. Самыми примечательными были два момента - уже спокойная рыцарь и обугленное тело священника. Шерд помотал головой, пытаясь полностью вернуть контроль над телом.

Слова про колдуна, разнесшиеся по залу заставили его ухмыльнуться - уж на диво хорошо был подвешен язык у этого незнакомца. Настолько убедительны, что будь познания принца в темной магии чуть менее обширны, он даже бы им поверил. Это было что-то явно другое.

- Ну и тяжелая же у вас рука, леди - наконец отвесил он своеобразный комплимент рыцарю, отправившей его в нокаут, - Вы, как я понял, церковник? Какое чудесное совпадение, мне как раз нужно в местный Храм Света, или как он у вас называется. Нам должно быть по пути, - криво улыбнулся он, и перевёл взгляд на мечника.

- Сударь, извините что я вмешался в ваши разборки с колдуном. Кто же мог знать, что под личиной святого человека скрывается настоящее зло.

>>1773
>>1772
Элис задорно усмехнулась.
- Какие ужасные пошли времена. Колдуны под обликом святых используют рыцарей в своих тёмных игрищах, дабы нести разрушение и боль. О, горе роду людскому. - патетично закончила она с играющей на губах улыбкой и тут же обратилась к мечнику.
- Рада знакомству, да. Впрочем, думаю, это могло бы случиться при более приятных обстоятельствах. Или нет. Всё-таки на всё воля Божья.
Девушку явно забавляло всё происходящее вокруг неё, хотя, по большому счёту, веселиться было особо нечего.

>>1773
>>1772
>>1770
- Как прихожанки церкви я не могу оставить этот сюжет без внимания! Не могла бы ты подробнее рассказать об этом священнике?
Шерон не верила своему счастью. Это явно был подарок судьбы за все ее старания по защите законов. Она обязана выставить это на публику и добиться уничижения церкви как можно сильнее. Но этого момента мало. Нужно еще более весомые прегрешения, а от этого церковь и откупится, пока, может. Нет, пока рано праздновать победу. Шерон состроила серьезное лицо, что в связи с ее несколько наивным внешним видом выглядело скорее комично.
- Я помогу вам, думаю этого, тоже стоит использовать для разбора этих проблем. Он выглядит как мужчина, у которого слишком сильные проблемы с законом.- Сказала она, кивнув в сторону мечника. Чем больше подозрительных личностей будет втянуто, тем сильнее в будущем пострадает репутация церкви. И то, что южанин собрался пристать к рыцарше со своими проблемами тоже можно будет использовать. Этот день был замечательным в итоге. Так думалось ей

>>1772
>>1773
>>1774
>>1775
Удалось, с облегчением подумал Кириос, наблюдая как толпа постепенно расходится, обсуждая коварство темных колдунов. Рыцарь, даром что в таком состоянии, едва очнувшийся принц и изрядно набравшаяся волшебница сразу смекнули, что ему надо подыграть, и окончательно убедили остальных в его словах. И все же задерживаться тут не следовало, ведь его выдумка в конечном счете раскроется. Когда это случится, им лучше быть далеко-далеко отсюда. Слова юноши в явно дорогих, но изрядно запачканных одеждах натолкнули на мысль, что стоило бы какое-то время путешествовать вместе.

- Я тоже виноват, прошу простить мои скверные манеры. Давно не был в приличном обществе, знаете-ли. И, я бы взглянул на Храм Света.

Тем временем двое носатых гоблинов, переругиваясь на своей тарабарщине, поволокли изуродованный труп прочь, после чего довольно небрежно прошлись по полу мокрой шваброй. Затем им даже презентовали заставленный пивными кружками и холодными закусками поднос, в благодарность за бдительность, хотя вряд ли хозяин таверны купился на его трюк. Скорее, как и эта необычная компания, решил подыграть, чтобы избежать еще больших разрушений. Как бы то ни было, надо было посидеть какое-то время и передохнуть, а потом по-тихому смыться.

- С вопросами следовало бы повременить. Не видите разве, леди-рыцарь устала, и ей нужно подкрепить дух. — Кириос хмыкнул, переходя уже на более-менее нормальный для него тон. — Так что давайте сначала поедим, а вопросы уже после. И да — отличный удар.

>>1773
>>1774
>>1775
>>1776

Краем глаза Оливия неустанно наблюдала за приходящим в себя мужчиной. Хотя девушка и не подавала виду, на лице ее отразилась тень беспокойства - конечно, ее волновало то, как бы она не ранила незнакомца, ненароком задев его лезвием меча или не выбила парочку зубов ударом эфеса, который наверняка так же был достаточно сильным. Но потерпевший от ее руки, кажется, чувствовал себя вполне неплохо и обратился к ней весьма своеобразно, но Оливия сочла замечание про "тяжелую руку" комплиментом и губы девушки даже, казалось, тронула тень улыбки, озарив прежде суровое лицо.

- Благодарю вас за справедливую оценку, сир. Я приношу свои искренние извинения, даже несмотря на ваше недавнее обращение. - ответила мечница. Похоже, не одна она решила подыграть удачной выдумке Кириоса, но и этот мужчина, а так же его весьма подвыпившая знакомая.

Версия бродячего мечника, похоже, была принята местным обществом, которое вскоре по большей своей части разошлось кто куда, но все - прочь из таверны, где подчиненные хозяина уже начинали наводить порядок покуда участники развернувшегося в этом помещении беспорядка, спокойно восседали за столом. Труп священнослужителя вскоре был убран, после чего недовольные работники принялись драить окровавленные полы, в то время как странная и разношерстная компания наслаждалась предоставленными им закусками.

Интерес девушки, прежде весьма раздраженной одним лишь упоминанием о Церкви, казался невероятно искренним. Возможно. Но Оливии, наблюдавшей за всеми этими людьми некоторое время до начала всей этой заварушки, искренностью это не казалось. Мечница не могла знать о том, что руководит незнакомкой и чего она добивается, но все же теперь не имело особого значения все, что касалось ее репутации. Очевидно, что ее не только разжалуют, но и казнят как еретичку, в лучшем случае.

Мечник попросил повременить с вопросами, что было донельзя кстати, так как отвечать на назойливые расспросы и при этом лгать по выбранной линии Оливия сегодня была и вправду не способна. После магического воздействия ее усталость лишь усугубилась, но при всем желании девушка сомневалась, что будет иметь возможность сомкнуть глаза этой отвратительной ночью.

- Думаю, остаться на ночь здесь будет не лучшим выходом, посему Храм Света предоставит каждому из вас кров сегодня, а, если будет угодно, и свою святыню, и молельню. Я провожу вас к храму, это не так далеко. В связи с случившимся брат Иерихон заведует храмом этой ночью и ближайшее время, до того, как в город прибудет истинный священнослужитель. - сообщила мечница едва не добавив в конце "настоящий священнослужитель, коих здесь уже долгое время не бывало", но все же сдержав себя и добавив: - Мое имя Оливия и я храню здешнюю святыню уже восьмой год. Мы сможем обсудить случившееся завтрашним утром, если будет угодно. Сегодня я и вправду не чувствую себя в состоянии в достаточной мере удовлетворить ваш интерес, леди.

При всех этих словах мечница сохраняла полное спокойствие, словно ужасное преображение и как итог смерть святого отца, были вполне в порядке вещей, а то, что ожидает ее после ужасающей оплошности - просто очередная исповедь, а вовсе не смерть, да и только на том условии, что Бог будет к ней благосклонен в достаточной степени. На похвалу мечника девушка ответила благодарным кивком, после чего приступила к скромной, но хоть какой-то трапезе. Об ужине теперь не стоило и мечтать - вряд ли хозяин таверны простит ей этот ужасный инцидент так быстро.

>>1777
>>1776
>>1775
>>1774

Выслушав компанию, принц проследовал к столику, за которым все еще лежал его нехитрый походный инвентарь. Если же удача ему всё-таки улыбнулась, лучше не рисковать.

Пока он скидывал письменные принадлежности в небольшой рюкзак, он вспомнил, что это был уже шестой храм, который ему предстояло посетить. Предыдущие пять оказались пустышками и самым обычным убежищем для церковников. Местная церковь вызывала в нём раздражение, которое ему удавалось скрывать - всё таки, церковь его родины ему нравилась гораздо больше.

Собрав вещи, он закинул рюкзак на плечо и вернулся к остальной компании.

- Когда выдвигаемся?

>>1778
Сейчас волшебнице навряд ли хотелось пива. Но вот закуски соблазнили её взор и голод, из-за которых почти половина блюда оказалась перетянута ей в свою тарелку. Шерд, отошедший за вещами, вернулся, спросив, когда же они отправятся в Храм, который интересовал его с самого начала.
- Надеюсь, что прямо сейчас. - сказала Элис, вставая со стула и становясь рядом с принцем.
- Думаю, эту таверну лучше покинуть сейчас. Вполне возможно, что силы закона уже знают о произошедшем, а убийство кого бы то ни было всё-таки не полностью находится в юрисдикции церкви.

>>1779
>>1778
>>1777
>>1776
Страх перед законом лучший страх. И она сделает многое, что бы его посеять. Вся эта ситуация наполняла Шерон восторгом ведь впереди маячили целые тонны будущих заключённых и предателей закона. Возможно, отпустив их сейчас она и приступала закон, но ведь таким образом можно выловить рыбку покрупнее. Вновь найдя компромисс для внутреннего дискомфорта, она пожала плечами.
-Приличной девушке без умения пользоваться бутылкой в наше время никуда.- Мурлыкнула она в ответ мечнику. - Что ж зовут меня Шерон, и я надеюсь, вам еще пригодится в будущем!
Казалось, что ее радость даже не потухла от недавней смерти священника, а лишь разгорелась с новой силой.
-Только сейчас мне еще расплатиться с трактирщиком нужно! Я мигом!
С этими словами она направилась к стойке
[3d6] : 1+2+6=9+2

>>1777
>>1778
>>1779
>>1780
- Леди Оливия права, на ночь в таверне оставаться нам точно не стоит. Поэтому в Храм мы отправимся немного погодя. Поспешный уход такой компании как наша точно возбудит подозрения, так что шибко торопиться тоже не будем.

Нежданно-негаданно найдя новых попутчиков, Кириос испытывал странное чувство ностальгии. Когда-то давно уже было нечто подобное, и тогда компания тоже была весьма разношерстной. Вот только где они все теперь? Бродяга поспешил сделать хороший глоток из своей кружки, чтобы хоть как-то скрыть от собравшихся за столом исказившую его лицо гримасу боли. Да, он их совсем не знал, и с чего бы ему переживать за незнакомцев, но уж слишком многие спутники и спутницы погибли, путешествуя с ним. Почему же в этот раз должно быть иначе?

Когда-нибудь должно быть иначе, упрямо сказал он себе. А еще он устал, очень устал от одиночества, и даже короткое путешествие со случайно набравшимися попутчиками было огромным облегчением после столь долгих скитаний. Он даже подозревал, что его рассудок не отличался ясностью, несколько помутившись от долгого одиночества и пережитого горя. И хотя сойти с ума для него было бы неплохим выходом, но это было бы постыдной, непростительной слабостью.

- Да, кто знает, куда заведет дорога.

Кириос весьма запоздало вспомнил, что именно ее взгляд он встретил ранее, и именно она наблюдала за ним с нескрываемым интересом. Он уже хотел было остановить ее, но девушки и след простыл. Непростая барышня, ой непростая.

>>1780
Шерон скрылась из виду группы и перехватила одного из гоблинов.
-Покажи где труп. – Спросила она елейным голосом с милой улыбкой на лице. Гоблину очень не понравилась интонация и вид посетительницы. И вопрос.
-Те захер?
Служительница закона достала из кошеля несколько серебряных монет.
-Нужно похоронить его по канонам церкви священник ведь.
Гоблин даже спрашивать больше ничего и не думал, схватив монеты, он повел девушку за собой. Труп гоблины выбросили просто в переулок. Возможно, это было временное решение, но ей повезло, что оно было именно таким. Достав небольшой запечатанный конверт с гербом стражи королевства, она засунула в то, что осталось от одежды покойника.
-Вот тебе еще 2 монеты найди кого-нибудь и притащите его к страже, дальше они знают что делать.
Гоблин в этот раз промедлил пару секунд, после чего всё же взял протянутые монеты.
-Лады за пслетвия твечаешь?
-Не беспокойся милый зеленый друг. Никаких последствий пока ты не нарушаешь закон.
С этими словами она вернулась в таверну, мурлыча себе под нос песенку.
[1d100] : 63=63

Желание всех собравшихся отправиться в путь не медля было очевидным, но ведь она и кусочка во рту за сегодня не держала! Однако, работа прежде всего, а этот случай, определенно, станет ее частью до тех пор, пока Оливия не будет отстранена. Мечница ужасно устала за этот день, но все же ни жестом, ни взглядом не выдала ничего из этого, сохранив совершенно бодрый вид. Покуда ее новоявленные спутники собирались в путь девушка успела съесть кое что из предоставленных им закусок. Не то чтобы хоть треть сытного ужина, но на дорогу до храма и того с лихвой хватит.

Перекусив, рыцарь встала из-за стола, после чего расплатилась с хозяином таверны за причиненный ущерб, принеся ему свои извинения за случившееся. Владелец заведение пускай и был обижен, но все же компенсация вполне смягчила его злобу, что само по себе неплохо. Оливия перебросилась с хозяином несколькими словами, после чего тот открыл черный выход.

- Если все готовы, можно отправляться. - сообщила мечница, остановившись у черного выхода в ожидании. Собравшаяся компания не вызывала у нее никакого доверия в целом, ровно как и каждый ее участник в целом. Весь суровый вид девушки-рыцаря явственно сообщал о том, что будь на то ее воля, никто из этих явно подозрительных и явно безбожных личностей не переступил бы даже порога храма, ставшего ей домом. Кроме того, особо подозрительная барышня весьма на долго исчезла из поля зрения Оливии, что не могло быть особо добрым знаком с учетом всего случившегося в один вечер.

Дождавшись готовности всех сегодняшних гостей местной святыни, мечница шагнула за порог таверны, выйдя на узкую, освещенную лишь отблеском фонаря улочку. Злачное и темное место, но тем лучше для них, так как добраться в храм предстояло максимально скрытно. Благо, в делах скрытности рыцари Священного Ордена были настоящими мастерами, когда того требовала ситуация. Они появлялись в городах и уходили под покровом ночи, так что простой народ и не ведал толком, как проходят все их дела.

Оливия отправилась вдоль улочки, проводя своих спутников по целой веренице узких переулков, которые закончились совершенно внезапно, сменившись лесной тропой. Рыцарь сделала достаточно большую петлю, но таким образом вывела всю разношерстную компанию через городскую стену без каких-либо проверок или внимания со стороны местной стражи, проще говоря - через внушительных размеров брешь, которая обнаружилась в одном из самых бедных районов, который вряд ли интересовал местные власти и представлял собой оплот обороны города чтобы дырой в стене кто-то занимался. Сегодня это было донельзя кстати.

Дождавшись, когда все пройдут через брешь и ступят за предел города, Оливия продолжила свой путь, без каких-либо проблем ориентируясь в темноте ночи благодаря тому, что знала эту дорогу наизусть. Кроме того, уже отсюда виднелась их цель - Храм Света занимал выгодное положение на холме и даже ночью был залит светом, как и подобало этой религии. Конечно, многие игнорировали это требование, оставляя свет только в молельне, но этой ночью в храме, похоже, ждали возвращения Оливии и ее господина.

Путь к храму занял не более получаса ходьбы, хотя после выхода из города пришлось около пятнадцати минут пройтись через лес, прежде чем подняться на пологий холм. И вот он - величественный и роскошный храм Света, окруженный рядами розовых кустов, цветам которых еще только предстояло распуститься с приходом лета. Сейчас же на этих землях царила весна, покрывшая холм зеленью и ароматом цветения. Стоило лишь оказаться перед огромными дверьми храма, как в глаза бросалась не только богатая отделка, но и гигантские колонны, служащие дополнительной опорой этого здания, территория которого была освещена не хуже помещений этой ночью. Тропа была окружена фонарями, так что теперь преодолевать путь ко входу представлялось достаточно простым.

- Я войду первой чтобы оповестить брата, с вашего позволения. - сообщила Оливия, после чего приоткрыла дверь святыни и переступила порог главного зала, скрывающегося за ней. Кажется, прихода рыцаря ждали, так как уже с порога завязался разговор, передавать содержание которого не было смысла - это был краткий обмен приветствиями, после которого слышимость сошла на нет, очевидно, что говорящие заговорили тише. Еще бы - ведь храм наверняка был преисполнен извечно любопытными послушниками и, вероятнее всего, появление такого общества вместе с мечницей не прошло незамеченным.

Прошло не более минуты, прежде чем Оливия открыла сначала одну, а затем другую тяжелую храмовую дверь перед его гостями. Местность перед главным входом тут же озарилась светом, почти ослепительным после ночного мрака и тусклого мерцания фонарей. Мечница жестом пригласила своих спутников внутрь, а когда все оказались в тепле помещения, заперла за ними дверь, проследовав вперед.

Что особенного было в Храме Света? Что отличало его от иных храмов? Вероятно, прежде всего то, как принято здесь слушать проповеди - всенепременно спиной к алтарю, за которым возвышалась золотая скульптура венценосного ангела. Все лавы и кресла для гостей почетных были расставлены соответственно - глядя ко входу в храм, а не к алтарю. Еще одной особенностью было, пожалуй, количество окон, поражавшее любого, кто видел храмы иных религий. Сейчас большая часть широких и высокий окон храма была закрыта ставнями, но даже сейчас можно было увидеть небо через прозрачный его купол. Свет же, поражающий неосведомленного обывателя в самом начале ночного прибытия - отчасти хитросплетенное заклинание Света, отчасти - изобилие свечей и золота, которое донельзя хорошо отражало их свет. Огромное количество и того и другого обеспечивало явление дневного света даже посреди ночи.

У алтаря стоял достаточно молодой мужчина в облачении храмового послушника. Кажется, он совсем не был удивлен появлением подобной компании в этой святыне. Человек этот разительно отличался от священника, сопровождавшего Оливию. Несмотря на достаточно суровый вид, взгляд его был наполнен мягкостью. Казалось, что само тело этого святого брата источало легкое мерцание.

- Имею честь представить вам брата Иерихона. С этого момента он заведует этим храмом Света на посту святого отца. Любая попытка оскорбления веры или святого отца в стенах храмового комплекса считается преступлением против Церкви. - сообщила Оливия, остановившись по другую сторону алтаря, за спиной новоявленного святого отца.

- Рад видеть вас в нашем храме, господа, хоть и при столь скорбных обстоятельствах. Надеюсь, вам не будет претить скромная наша обитель с ее скромными удобствами. Для каждого прибывшего найдется комната в нашем храме, каждый желающий получит здесь кров и защиту храмового рыцаря. - заговорил святой отец, губы которого тронула легкая, но искренняя улыбка. Похоже, он все же был немного удивлен, но держался молодцом и, кажется, вовсе не был расстроен тем, что мечница привела с собой незнакомцев.

Святой брат тут же вызвал на помощь нескольких послушников, предложив гостям их сопровождение к комнатам.

- Полагаю, все вы устали в дороге и были бы не против отдохнуть. Мы можем побеседовать утром, разделив одну трапезу, а пока наши послушники проводят вас в комнаты. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Молельня и храм так же к вашим услугам. - сообщил мужчина, казалось, с неподдельной заботой о внезапных гостях.

- Какой чудесный вид, – честно восхитился храмом Шерд. Его действительно восхитила возвышенность этого места – по крайней мере, с первого взгляда на строение, парень был уверен, что его поиски закончены. Было бы удивительно, если бы в этой стране нашелся храм, более подходящий чем этот. Учитывая слухи, не было ничего удивительного, что путешествие завершится именно здесь. И дело даже не в извращенном чувстве юмора – в воздухе разве что физических следов светлой магии не было. Разумеется, такое прикрытие было самым лучшим из всех возможных.

Услышав слова рыцаря об оскорблении веры, принц невольно расплылся в улыбке. Интересно, за его действия его попытаются арестовать или предпочтут убить на месте? Впрочем, это не так важно, когда все поймут, что произошло, он уже будет у своей цели.

- Большое спасибо за крышу над головой – обратился парень к церковникам, – но вы не против, что я сначала осмотрю ваш храм? Никогда не видел такой удивительной архитектуры – закончил он фразу, и не дожидаясь ответа, пошёл осматриваться.

Сделав буквально два шага в сторону, Шерд закрыл глаза и прикоснулся к ним кончиками пальцев. Простое заклятие, в котором даже не было намёка на темную магию позволит ему проверить, нашёл ли он свою цель. Открыв глаза, принц невольно сощурил глаза – всё окрасилось в настолько яркий золотой цвет, что вызвало легкую боль. Однако спустя мгновенье он понял, что помимо этого сияния в помещении было то, что он так жаждал увидеть.

Красные руны, расположившиеся вокруг алтаря, были слабо видны даже учитывая заклятие, которое применил принц. Он был абсолютно уверен, что не будь кровавого родства с тем, кто их наложил, даже он бы не сумел их разглядеть. Приглушенное красное свечение было почти незаметным по сравнению с золотым светом, кружившим вокруг алтаря.

- Какой у вас древний алтарь. Я думаю, он здесь с того момента, как храм был построен, верно? – задал Шерд вопрос, бывший более риторическим. Он подошёл к алтарю почти вплотную и приклонил колено, так, чтобы со стороны это выглядело благоговейным трепетом. Однако его цель была совсем другой – теперь руна была совсем перед его лицом. Он смог разглядеть все детали и убедился, что это была абсолютна та руна, которую он искал. Принц уже видел подобные руны – их обычно наносили на наручники и магические тюрьмы. Причем с внутренней стороны, чтобы сдержать силу темных магов.

Но здесь, в Храме Света? Это было последним подтверждением того, что принц был прав. Учитывая, что они были расположены вокруг алтаря, вывод напрашивался сам с собой. Вход в то место, которое искал Шерд, было у всех на виду. А значит, выбора не оставалось.

Парень распрямился и протянул руку к алтарю. В следующий момент в воздухе раздался громкий хлопок и алтарь отбросило в сторону, разрушив на мелкие куски. Почти физически парень ощутил волну праведного гнева, вызванного его поступком. «Еще спасибо скажут», - мелькнула мысль, и тут он увидел окончательное подтверждение своей правоты. В золотое магическое свечение, висевшее по всему храму, медленно начало просачиваться иссиня-чёрная мгла из отверстия, расположенного под алтарём. Медлить было нельзя – объяснять свой поступок ему не хотелось, да и внимания он привлек уже слишком много – даже если не церковников, то того, кто решил спрятаться в столь необычном месте. Единственное, что осталось принцу – это прыгнуть в появившиеся отверстие.

Тьма окутала его гораздо быстрее, чем он ожидал. Сняв заклятие, лежавшее на его глазах, Шерд тут же почувствовал себя гораздо лучше. Во время своей учебы во дворце и катакомбах под ним он привык к этой гнетущей темной ауре, висящей в воздухе – более того, в каком-то смысле она была у него в крови.

- Как будто в чрево матери вернулся, - хмыкнул он и осмотрелся. Дыра, бывшая единственным источником света, была в двух метрах над его головой, а перед ним был туннель, под углом уходивший вниз. Дожидаться погони не было смысла, и парень сорвался с места. До его цели осталось совсем чуть-чуть.

Туннель закончился и вывел его в большую залу, слабо освещаемую несколькими свечами, парящими в воздухе. Посреди залы стояло древнее вырезанное из камня кресло, а на нём восседал еще более древний старик. Когда принц вбежал в зал, он медленно распахнул глаза и низким, почти царапающим воздух голосом, произнёс:

- Чего тебе нужно, ублюдок предателя?

Шерон входила в святую обитель и внутри она вся кипела. Она буквально физически ощущала смрад беззаконья этих лживых ублюдков. Она искренне не понимала, почему простолюдины, да и многие вельможи так носятся с этими выродками? Она недолюбливала церковь, сколько себя помнила, но последней каплей в этой слепой ненависти стал тот случай в прошлом. На секунду ей показалось, что она не сдержится, но многолетние тренировки позволили ей остаться с неизменно приветливым лицом без тени ярости и злобы. Она точно сможет выявить все прегрешения этих ублюдков это ее месть.

И будто вторя ее словам, иноземец взорвал алтарь, не успели они войти в храм. Этого она никак не ожидала. И оторопев на секунду, дала юноше уйти в дыру, что осталась после алтаря.
-Фху! Прекрасно. – На ее лицо наползла ее настоящая улыбка. Это было отличной возможностью, что бы нанести сокрушительный удар по церкви она это чувствовала. Хоть и не знала, что замышлял парень. В туннеле было темно и сыро в первые секунды она даже не видела куда неслась. Но это быстро прекратилось. Она проникала и в более мрачные подземелья. Она не любила миссии в замках, но подземелья всегда были ее любимым местом проведения операций, поскольку именно там содержались никому не нужные нарушители закона…
[3d6] : 4+3+1=8+2

>>1784
>>1785
Часом ранее.

Ночь уже давным-давно заявила свои права владения над городом и всеми его окрестностями, и теперь каждый ночной путник, едущий средь тьмы и странных звуков, был под её юрисдикцией. Мягкое тепло ушло из воздуха, отдав своё место прохладе, от которой неподготовленного к подобным превратностям погоды мог прохватить озноб, а то и схватить цепкие лапы болезни, которая гарантированно делала несчастного неспособным на какие-либо действия минимум на два-три дня. Ночная смена стражи, призванная охранять город от монстров, таящихся в темноте, и просто тёмных личностей, которые с приходом тьмы в изобилии бродили по городам, уже второй час стояла у ворот, бдительно оглядывая окрестности. Впрочем, в их бдении определённо таилась не одна кружка эля. Тех, кто работает в ночь, дневная стража, посмеиваясь, называла вампирами, и вечно предлагала им осиновую щепку для того, чтобы уколоть палец, иронизируя над ними. Их напарники с удовольствием поддерживали эту игру, со смехом прокалывая пальцы щепками, и скалясь полусгнившими клыками в улыбке.
Двое доблестных служителей закона стояли сейчас у ворот, точнее, сидели в постовой будке, играя в карты. Периодический взгляд во тьму не выхватывал из неё ничего интересного или опасного для мирных жителей, а посему стражники и дальше резались в карты. Внезапно, откуда-то из тьмы выехал странный всадник. Его конь пепельно-чёрной масти, достигавший двух метров в холке, дико косился красными глазами на всё вокруг, а тот, кто на нём сидел, больше всего был похож на рыцаря, однако его доспехи, насколько было можно разглядеть в свете факелов, не были сделаны из какого-то современного доспешного сплава, но больше всего напоминали запёкшуюся кровь. Кровавый рыцарь подъехал к вратам.
- Я - странствующий рыцарь Альронд. - произнёс он властным голосом, твёрдо чеканя каждое слово. - Прошу прохода в ваш славный град.
Стражник, поколебавшись, спросил его о въездной пошлине. Воитель кинул на лоток в будке пригоршню серебра, половина которого тут же с весёлым звоном прокатилась по полу. Ещё пара минут раздумий, и ворота открылись пред ночным путником, впуская его в город. Огромный конь проехал вперёд, везя своего наездника.
- Карл, что это было? Разве мы не обязаны опрашивать каждого въезжающего о цели его визита, и чём-то подобном? - тревожно спросил молодой стражник, который был взят в напарники своему более опытному товарищу. Он же, в свою очередь, подкрутил усы и ответил.
- Знаешь, что я тебе скажу, Хьюберт? Меньше знаешь - крепче спишь.
Въехав в город, всадник пришпорил коня, и тот, гневно фыркнув, направился вперёд по местным улицам. "Альронд" с интересом крутил головой, осматривая скромные здания с вниманием таким, словно они являлись шедеврами архитектурного мастерства, привезёнными сюда прямиком из столицы. Наконец, дорога привела его к таверне, в которой совсем недавно заседала весёлая компания. Спешившись, всадник вошёл внутрь, оставив коня без привязи на улице. Тот утробно заржал, и ржание это больше всего напоминало смех демона с ужасно больным горлом.
Внутри царил совершенный разгром. Двое официанточек в униформе пытались ликвидировать последствия недавнего дебоша, произошедшего здесь. Одна, сняв белый чепец, отмывала пол от пепла, появившегося здесь неизвестно откуда, а вторая усердно стирала здоровое винное пятно с деревянной стены. Всадник подошёл к стойке, за которой стоял бугай, натиравший посуду и пересчитывающий деньги. Тот удивлённо уставился на нежданного гостя.
- Если мне не изменяет память, совсем недавно у вас была большая компания. - произнёс рыцарь всё тем же пугающе-властным голосом. - Меня интересует одна персона из неё. Её зовут Элис. Знаете такую?
Кроган нахмурился. Навряд ли вопросы подобного рода от подобных людей были к добру.
- Нет, понятия не имею. - ответствовал он, продолжая мыть кружку в своих руках. Рука рыцаря вытянулась подобно змее, хватая трактирщика за горло и отрывая его немаленькую тушу от земли.
- Не лги мне. - произнёс всадник, ослабляя хватку для ответа. - Говори, что знаешь.
Хозяин таверны что-то отрицательно прохрипел. Альронд пожал плечами. Яркая синяя вспышка, и ветеран Двадцатилетней войны, заслуженный участник Нанградской кампании, упал бездыханным. Официантки с визгом попробовали убежать подальше от этой ужасной личности, но судьба сегодня явно была не на их стороне. Взмах руки рыцаря вызвал неистовый шквал кровавых шипов, который превратил тела бедных девушек в две груды кровавого мяса и искрошенных костей.
- Значит, Храм Света. - неизменно ужасающим голосом произнёс всадник в доспехах из запекшейся крови.
Быстрым шагом выйдя из таверны, он вскочил на гигантского чёрного коня, и пришпорил его, от чего бедолага погнал галопом к месту, нужному его хозяину.

Полчаса назад.

Элис шла вслед за Шердом, осматривая собравшуюся компанию. Разумеется, она не была экспертом в религии, однако даже её любительский взгляд мог с лёгкостью отметить то, что собравшийся здесь народ навряд ли мог понравиться святошам. Странная девушка с манией подстрекательства и обвинений, мечник, выглядящий так, словно он совсем недавно вышел из многолетнего запоя, парень восточной внешности в походном костюме, и она сама, одетая в мужскую рубашку и чёрные брюки. Единственным полномочным представителем Света здесь была дева-воитель, которая шла впереди всего этого разношёрстного сброда. Её белое с алым платье было знаком того, что она принадлежит к одним из лучших ревнителей веры, защищающих Бога не только словом, но и острым клинком.
"Впрочем, хорошо, что остроту её меча никому не довелось попробовать." - усмехнулась девушка, подрагивающая от холода. На улице внезапно стало свежо, и её урезанный плащ навряд ли был защитой от подобного.
Тем временем, Храм Света уже приближался к ним, сияя великолепием готической архитектуры. Архитектор, проектировавший его, явно был талантлив. Огромные двери распахнулись перед компанией, и впустили их внутрь, открывая взорам собравшихся внутреннее убранство храма. Принц, быстро пробежавшись взглядом по всему вокруг, восхитился алтарём, но любой опытный взгляд мог заметить тот факт, что его изумление было весьма наигранным. Прежде чем кто-либо успел возразить, мол, иноземец не имеет права трогать святыни, Шерд подошёл к алтарю, возложив на него руки. Внезапный грохот и стук, и алтарь распался грудой обломков, а из-под его основания принялась сочиться синеватая тьма. Элис, как и все её спутники, стояли в оцепенении удивления. Первой опомнилась девушка, которая несмотря на всю свою красоту подозрительно напоминала хитрую крысу, которой было много лет и которая была крайне мудра в своей сфере поиска съедобных отходов. Торжествующе что-то пропищав, она ринулась вслед за парнем, удалившемся во тьму. Остальную же компанию ожидал тяжёлый стук в двери храма, явно усиленный магически.
- Мне нужна девушка по имени Элис. - произнёс мертвенно-властный голос. - Выдайте её мне, и никто из вас, равно как и здание, не пострадает.
Видимо, рыцарь был удовлетворён своим приветствием и счёл, что это предел его вежливости и терпения. Двери храма, две огромные дубовые плиты, обтёсанные и покрытые лаком, слетели с петель и с грохотом обрушились в нескольких метрах от входа, являя всем пришедшего. В руке он держал длинный меч, волочащийся по полу с ужасным скрежетом.
- Долг твоей крови неумолимо влечёт меня к тебе. - произнёс он, подняв клинок и указав им на чародейку. - Теперь над тобой нет опеки могущественных магов. Ты обречена на смерть.
Фигура в развевающемся красном плаще стояла посреди храма, озарённая лунным светом, а её оружие указывало на девушку, стоящую рядом с оставшимися здесь мечником и девой-рыцарем.

>>1786

>>1783
>>1784
>>1785
>>1786
Храм что снаружи, что изнутри действительно поражал воображение, и он был весьма и весьма достойным местом для хранения упомянутой Оливией святыни, подчеркивая ее значимость. Даже у искушенного путника он вызывал живой интерес, почти-то граничащий с восторгом. В такие моменты блекли даже кровавые зверства Инквизиции и бесчинства святых отцов, отходили на второй план. Позабытое чувство заставило бродягу невольно улыбнуться, глазея по сторонам и отмечая высокое мастерство древних зодчих, которые возвели столь величественное и прекрасное сооружение.

Вот провести ночь в Храме Кириосу совсем не улыбалось, по правде говоря, но выбирать не приходилось — сам ведь решил пойти, так что уже поздно отказываться. Да и идти ему, по большому счету было некуда, а ночевать на улице уже порядком надоело. А еще, кстати сказать, явно не следовало считать, что все священники одинаковы, и что среди служителей Церкви совсем не осталось приличных людей. Они-то были, но осталось их весьма мало и были они скорее исключением. Как, например, вот эта дева-рыцарь, или встретивших их святой отец. Впрочем, насчет последнего он бы не стал забегать вперед и однозначно что-либо утверждать. Поэтому, совершенно искренне поблагодарив и Оливию, и Иерихона за приют, он собрался было пойти в любезно предоставленную ему комнату, как темнокожий юнец отколол совсем уж необычный, но крайне скверный фокус.

Он до конца так и не понял, что же такого сделал юноша, но за это храмовники его по голове точно не погладят — алтарь с жутким грохотом разнесло на куски, что было вопиющим святотатством. Вот и отдохнули, крайне недовольно подумал бродячий мечник, а ведь дело только-только начинало налаживаться. Теперь на всех них ляжет общая вина и теперь уже сама Оливия им спуску не даст, а уж про остальных рыцарей так и вовсе нечего было говорить. Вот только почему в самом средоточии святыни из образовавшейся на месте разрушенного алтаря дыре медленно выползает зловещая тьма?

Дальше — больше. Юноша, неведомым образом разрушивший алтарь, прыгнул в образовавшуюся дыру и был таков. Следовало бы немедленно пойти за ним, ведь он только так узнает причину столь необычного и несколько возмутившего даже его самого поступка. Это было весьма неуважительно и крайне неблагодарно по отношению к искренней доброте душевной, по которой их приняли как гостей, предложив пищу и кров. Либо парень был крайне неблагодарной и себе на уме личностью, либо же у него были очень веские основания вести себя так. Судя по эманациям зла, первородной Тьмы, скорее все же второй вариант. Все это очень походило на разрушение некогда возведенной печати, призванной сдерживать неизвестное чудовище. Вот только зачем понадобилось возводить на ее месте храм, да еще и устанавливать алтарь на самой печати? Надо было это выяснить, да не откладывая.

Кириос, недолго думая, собирался было побежать вслед за принцем и той самой девушкой с косами, как раздался грохот уже со стороны храмовых врат, которые нечто или некто, обладающий колоссальной силой, играючи сорвал с петель. У Кириоса, который уже был отвратительно трезв, начинала нешуточно болеть голова от усталости и, в особенности, от то и дело производимого грохота. Явившийся незнакомец в багряных доспехах весьма убедительно потребовал от них выдать еще совсем недавно встретившуюся им девчушку, да вот только бродяга отнюдь не собирался это делать, весьма выразительно складывая затянутые в старую кожаную перчатку пальцы, формируя крайне неприличный жест и тыкая им в сторону фигуры в доспехах.

- А вот это видел?

Пальцы другой руки, тем временем, сплелись уже в совершенно иную фигуру, используя остатки магических сил и заставляя их перетекать в его клинок, временно зачаровывая его на нанесение дополнительного урона. Противник выглядел крайне серьезным, и надо было немедленно готовится к бою. В том, что драки не избежать, у бродячего мечника не было никаких сомнений. Он был зол, очень зол, ведь Кириос рассчитывал хоть немного попутешествовать с нежданно-негаданно встреченной компанией, познакомиться поближе, как следует выпить наконец. Теперь же предстоял бой с неведомым врагом, и только от него зависело, переживут ли они эту ночь. Поэтому он и решил устранить неожиданную угрозу безо всяких колебаний, даже не разбираясь, за какие-такие прегрешения пришел этот багряный рыцарь за юной волшебницей. Она ему помогла с тем чертовым священником, и он, в свою очередь, поможет ей, и не только — не для того он спасал Оливию, чтобы ее убили в этом храме. Смерть, безусловно, почетная и благородная, но ее час еще не пробил.

Успех наложения чар: [3d6] : 2+5+2=9
Показатель дополнительного урона: [1d40] : 31=31

>>1784
>>1785
>>1786
>>1788

Оливия уже и не думала, что сегодняшние злоключения будут иметь какое-либо продолжение. Уж не многовато ли их для одной ночи? Ведь не несколько же у нее голов, в самом деле, чтобы пережить несколько казней. Но Судьба, похоже, считала, что подобного мало не бывает. Полуночные гости храма Света, кажется, были вполне с ней солидарны.

Мечница наблюдала за темнокожим мужчиной с явным недоверием. Признаться, интуиция не подвела ее, когда подсказала проследить за незнакомцем хорошенько. Только вот даже наблюдение не помогло предотвратить то, чего никто из присутствующих в главном храме явно не ожидал - таинственная находка, обнаруженная гостем, взорвалась и отбросила золоченный алтарь к стене, открыв взору всех присутствующих внушительных размеров дыру среди идеально выдраенных половиц зала.

Кажется, Оливия была удивлена не меньше новоявленного отца, который и не знал даже, стоит ли просто изумляться или еще и злиться на незнакомца, варварски уничтожившего дорогостоящий священный алтарь. Только вот брат Иерихон явно был не из тех людей, которые принимают излишне поспешные решения, потому вскоре замешательство на его лице сменилось решительностью.

- Оливия, будь так добра. - обратился мужчина к мечнице неожиданно вежливо, хоть и неформально, что было разительным контрастом в сравнении с поведением священнослужителя, с которым путешествовала девушка. - Давай последуем за этим человеком, но не предпринимай ничего более. - выразил свое желание святой брат, изящным жестом якобы пригласив мечницу к дыре в полу, что само по себе выглядело бы весьма комично, если бы не сама ситуация, в которой они оказались.

Оливия не слишком-то и желала продолжения "приключений", но долг обязывал ее действовать, что мечница не могла проигнорировать. Посему не было причин для колебаний и девушка без страха спрыгнула бы вниз, несмотря на то, что глубина ямы была неизвестна из-за тьмы, окутавшей все пространство внутри благодаря излишней освещенности зала храма.

Только вот в тот самый момент когда дева-рыцарь уже собралась последовать за незнакомцами во тьму ямы, раздался оглушительный стук в дверь, а затем и голос неизвестного, поражающий громовой властностью и призывающий деву по имени Элис. Таковая и вправду имелась, девушка стояла неподалеку от алтаря, между рыцарем и мечником. Оливия, кажется, пересмотрела свое решение следовать приказу священно служителя и повернулась к двери.

- Иерихон, ступай в молельню и собери там всех послушников. Спрячьтесь на эту ночь в катакомбах и не выходите до тех пор, пока я не приду за вами. Если же этого не случится - уходите на другой выход и запросите поддержку у Ордена. - обратилась к новоявленному святому отцу Оливия, при чем обращение это было скорее как к старому другу, нежели как к новому господину, что разительно отличалось от того, как вела себя девушка со старым священником. Святой брат даже не пытался спорить или обсуждать решение храмового рыцаря и потому тут же скрылся за дверью, ведущей во внутренние помещения храма. Вероятно, паника в служителе храма Света, слишком молодом для поста священнослужителя этой церкви, не зародилась лишь благодаря спокойствию Оливии.

Именно для таких моментов каждый рыцарь взращивает в себе эмоциональный контроль, ведь то, как она ведет себя в той или иной ситуации - немаловажно. От решений и поведения мечницы зависели жизни всех обитателей этого храма, а она, в свою очередь, с достоинством несла это бремя, хотя мысли, обуревавшие девушку вряд ли можно было назвать приятными. Неприятности сваливались на нее словно ведро холодной воды и их становилось все больше. Огромных трудов стоило оставаться спокойной в этой ситуации, но Оливии удавалось хранить этот тонкий душевный баланс, который удивительным образом распространялся на всех, кто находился рядом с ней.

Дверь храма сошла с петель и завалилась на пол от одного мощного удара, задув ближайшие свечи. Свет луны очертил появившуюся на пороге обители Света устрашающую фигуру в алом плаще. Незнакомец поднял свой меч, указав им на Элис, но Оливия заступила ему путь, выйдя вперед.

- Боюсь, госпожа, именуемая Элис, сейчас пусть и не находится под защитой магов, но в этом храме будет под моей. - сообщила дева-рыцарь, доставая свой меч из ножен и направляя его на гигантскую фигуру. Оливия едва ли не валилась с ног от усталости и намечающаяся битва ни капли не прельщала ее, но все же мечница намеревалась делать свою работу, при чем до последнего вздоха. Больше нечего терять, так отчего бы не пролить свою кровь в стенах родного храма, где все было свято и знакомо? Оставалось лишь надеяться на помощь мечника, который, кажется, более чем протрезвел от всего происходящего, но все же пребывал не в лучшем состоянии чем она, разве что по иным причинам.

Но начало, похоже, должно быть за ней. И Оливия атаковала. Быстро и ловко, словно ее латные сапоги были кожаными, девушка нанесла первый удар по облаченному в доспех огромному незнакомцу. Рыцарь двигалась легко, не совершая ни единого лишнего движения. По сравнению с ней странный незнакомец, пришедший в этот храм за зовом крови, казался неповоротливым великаном. Но только так ли это? Не зная тактики противника Оливия осторожничала, а потому нанеся удар тут же отпрыгнула в сторону, не прекращая движения, чтобы затруднить попадание по себе.

Успех атаки: [3d6] : 4+6+2=12+2
Урон: [1d10] : 1=1*1.5 + 30
Успех уклонения: [3d6] : 6+4+2=12

>>1789
>>1788
>>1786
>>1785

- Ну, зачем же разбрасываться оскорб… – начал было принц веселым тоном, однако тут же почувствовал, как воздух выдрали из его легких. Подавив желание схватиться за горло, он начал быстро перебирать в уме заклятья, которые могли противодействовать такой магии, но в голову ничего не приходило. Внезапно воздух вернулся и Шерд со свистом втянул его в легкие.

- Я спросил, что тебе нужно. Лучше тебе ответить сейчас же, иначе я тебя просто сотру из этой реальности, - старик даже не двинул бровью, хотя угрожал смертью своему родственнику, хоть и дальнему. Впрочем, учитывая какие у него должны быть отношения с родственниками – подобное поведение было вполне ожидаемым.

- Я пришёл за помощью, Ун Мерк – совершенно другим тоном произнёс парень и приклонил колено перед стариком, почтительно склонив голову. Однако вместо ответа он услышал скрежещущий смех.

- Ты? Помощь? От меня? Я не смеялся так уже не одно столетие, грязный ублюдок. Ты прекрасно знаешь, что твой предок сделал со мной. А теперь ты вламываешься в мой дом, раскрываешь моё убежище и думаешь, я тебе помогу? О, так ты привел еще гостей – закончил старик, и наконец-то поднялся со своего трона, – а назвать кресло, на котором он восседал как-то по-другому у принца язык не поворачивался.

Шерд оглянулся и увидел девушку, вместе с которой он прибыл в храм. Честно говоря, он надеялся, что они всё-таки задержатся на пару минут. Теперь же разговор поворачивался в совершенно нежелательную линию. Старик медленным размеренным шагом приближался к принцу, и у последнего холодело в груди.

- Ты разрушил убежище, которое я построил настолько давно, что многие страны пали и были отстроены из руин вновь за это время, ворвался в мои покои, да еще и привел сюда другое отребье. И при этом просишь моей помощи?

Чем ближе старик подходил к парню, тем моложе он выглядел. Видимо, длительное бездействие отпускало его, открывая истинный облик. Седая борода и волосы медленно растворялись в воздухе, тысячи морщин, покрывавших кожу, бесследно исчезали, и даже одежда возвращалась к облику, который она имела сотни, если не тысячи лет назад. Когда он приблизился к принцу, приклонившему колени, старик уже не выглядел собой. По внешнему виду он был чуть старше самого Шерда, и довольно сильно похож на него – темные волосы и темные глаза дополнялись кожей такого же цвета, как и у парня, склонившего голову.

- Так какой же помощи ты хочешь, отпрыск предателя, заставившего меня укрыться от солнечного света на всю мою жизнь? – Ун взял принца за подбородок и обратил его лицо к себе. В глаза омолодившегося древнего мага читалась явная издевка.

- Я хочу разорвать круг, начатый им, – несмотря на то, что в глазах принца читался неподдельный страх, голос его был тверд. Он прекрасно знал, зачем и куда шёл. На лице мага, пристально смотревшего в глаза парня, отразилось презрение.

- Круг? Значит слухи не врали. Какая мерзость. Может, лучше разорвать круг твоей смертью? – выражение лица Уна смягчилось и на нём появилось что-то вроде удовлетворения.

Как только отзвучали слова древнего мага, принц почувствовал, как гигантская сила сжала его тело и подняла в воздух. В следующий миг он понял, что его тащат вверх и в сторону – туда, откуда он пришёл. Далее он почувствовал удар, выбивший из его легких последний воздух.

Маг, державший принца в невидимом кулаке, медленно плыл за ним, с наслаждением наблюдая, как принц проламывает своим телом каменные стены его убежища, построенного Уном столетия назад. Теперь оно было бессмысленно – как только принц разорвал печати, поставленные магом на месте, где должны были установить алтарь, они уже знали о том, что древний маг скрывался здесь. Выбора было немного – нужно было бежать, но прежде нужно было растереть в порошок мелкого наглеца.
Когда тело Шерда пробило последнюю стену, он кое-как поднял лицо на своего мучителя и улыбнулся:

- Ты прекрасно знаешь, что моя смерть не разорвёт круг, - почти неслышным шёпотом ответил на заданный чуть ранее вопрос принц.

Маг завис посреди залы храма, все еще держа принца в хватке. Слова парни отрезвили разум существа, так долго ждавшего своей мести. В них была правда – горькая и отвратительная правда. Разжав магическую руку, державшую парня, он вернул его тело в то состояние, которое было у него на момент входа в убежище. Опустив его, все ещё хватающегося за остатки сознания на пол храма, он наконец обратил внимание на других присутствующих в помещении. Более всех остальных его заинтересовал странный рыцарь.

- А это ещё что за мерзость? – голос мага на этот раз был пропитан презрением даже больше, чем когда он общался с принцем.

>>1789
>>1788
>>1790
- Каждый выбирает свою судьбу сам. - произнёс неживой голос. - Я не могу отрицать ваш выбор смерти.
Встав в боевую стойку, он рассёк воздух со свистом, который превратился в дикий закладывающий уши вой. Кровавая дуга полетела сквозь зал, стремясь накрыть здесь присутствующих. Рыцарь храма в роскошной форме бросилась на незваного гостя, и перекатом уклонилась от заклятия, тут же нанося фигуре в кровавых одеяниях сильный удар, от которого та в последнюю секунду попробовала уйти. Смертоносная волна полетела дальше, ударяя мечника и растворяясь волной брызг при приближении к тому, кто вышел из подземелья, пробив себе дорогу Шердом, словно тараном. Рыцарь, словно он и не был на поле боя, уважительно поклонился.
- Приветствую вас, о Великий.
Сама же девушка, которая и была причиной как минимум половины происходящих здесь превратностей, стояла в совершенном оцепенении, опёршись на осколок алтаря и не в силах даже кричать.
Попадание по Кириосу: [3d6] : 4+5+2=11+3
Попадание по Оливии: [3d6] : 3+5+4=12+3
Урон: [1d75] : 22=22+20
Состояние Элис: [3d6] : 3+6+1=10

>>1791
Спас: [1d100] : 96=96

>>1792
*[3d6] : 3+6+4=13
Подайте на лекарство от аутизма

Уклонение: [3d6] : 3+5+6=14

>>1790
Шерон было негде спрятаться в узком проходе, но слава порядку большие и злые ребята не отвлекаются на бесполезную рыбёшку. Их слава. Она тут же пыталась записать всё услышанное и увиденное. А когда маг пробил юношей стену и отправился в храм, она решила исследовать комнату, где находился старик.

>>1789
>>1790
>>1791
>>1795
Вот что бывает, когда долго не практикуешь магию — не получаются даже хорошо знакомые, привычные заклинания. И, пока Кириос неудачно пытался наложить усиливающее заклинание на оружие, Оливия уже ринулась в бой. Надо попытаться еще раз, подумал он, прежде чем самому атаковать в лоб, но при этом надо быть самому готовым к возможной атаке. Поэтому Кириос не спускал глаз с незнакомца, не обращая внимания больше ни на что другое, хотя и почти физически ощущая присутствие какой-то весьма могущественной сущности. Похоже, нечто, ранее запертое печатью, выбралось-таки на волю.

Кириос не зря следил за здоровенным врагом, и очень вовремя уклонился от мощного кругового удара стремительным кувырком. Бросив быстрый взгляд на леди-рыцаря, он с облегчением отметил, что и та в проворности ему не уступала, вовремя уйдя от мощной атаки, атаковав перед этим сама. Вот только бронированный незнакомец тоже, в свою очередь отскочил. Пока что еще никто не был ранен, только вот он бы не поручился, что и дальше будет так же.

Успех наложения чар: [3d6] : 3+2+1=6
Показатель дополнительного урона: [1d40] : 29=29
Успех уклонения: [3d6] : 1+6+4=11

Успех атаки: [3d6] : 6+4+2=12+1
Урон от атаки: [1d12] : 9=9x2+30

>>1797
Спас: [3d6] : 2+1+5=8

>>1790
>>1791
>>1795
>>1796

Оливия вовремя ушла от атаки неизвестного рыцаря, избрав верную тактику. Девушка послужила бы отличным отвлекающим маневром для этого существа благодаря своим ярким одеждам, если бы было известно, кто это вообще. Возможно, знание это могло бы неплохо помочь ей в сражении, но у мечницы не было времени на то чтобы раздумывать о подобных вещах.

Девушка выжидала несколько секунд, неустанно пребывая в движении, но промедление ее было вызвано отнюдь не потребностью в отдыхе, а предчувствием магии. Злая и темная, она испускала ужасное зловоние, которое поначалу едва не дезориентировало Оливию, среди немногочисленных магических дарований которой было как раз предчувствие присутствия магии. И эта, определенно, была невероятно сильна.

Ощущение становилось все более острым, когда пол храма вздрогнул, прежде чем на нем появилась еще одна дыра. Вместе с каменными обломками на твердый пол упал и темнокожий незнакомец, чья любознательность, как оказалось, принесла еще больше проблем этому месту, приведя за собой и источник магической силы.

Даже противник Оливии отвлекся на появившегося из дыры человека чтобы поприветствовать его. Но это стало удобным случаем для мечницы, которая не замешкалась при появлении очередного незнакомца, тут же нанеся огромному рыцарю очередной удар, но в этот раз со спины, а затем немедля отступая от своего противника.

Успех атаки: [3d6] : 3+3+4=10+2
Урон: [1d10] : 10=10*1.5 + 30
Успех уклонения: [3d6] : 6+5+3=14

>>1799
Спас: [3d6] : 2+4+2=8

>>1799
>>1796
>>1795
>>1791

Маг без всякого интереса прослушал приветствие рыцаря и развернувшуюся после этого схватку. Его внимание было далеко отсюда - Ун прекрасно знал, что времени у него почти нет, и нужно возвести хоть какой-нибудь барьер, для того чтобы успеть отступить и замести следы. Но когда скорлупа вокруг храма была почти готова, он почувствовал, что кое-что мешается, просачиваясь внутрь материального мира. Ниточка вела к странному рыцарю, решившему поприветствовать мага.

- Оно еще и мешается мне. Мерзость.

Древний маг вытянул руку в сторону рыцаря, занятого боем, что-то прошептал и щёлкнул пальцами. Тратить силы на убийство этого существа ему абсолютно не хотелось, и он просто отправил его куда подальше. Вернее, в ближайший город. После этого скорлупа схлопнулась, защитив храм собой.

- Долго она не выдержит, но уйти времени хватит, - довольный творением своих рук, закончил маг, - Эй, ты, незванный гость, ну-ка, встал на ноги и объяснил, что ты там от меня хочешь.

Принц, который до этого момента сидел на полу, все ещё слегка оглушенный, медленно поднялся и заговорил слабым голосом:

- Мне нужна твоя помощь, чтобы разорвать круг и не дать пройти очередному ритуалу. Ты сам знаешь, какому.

>>1801
>>1799
>>1796
Рыцарь явно проигрывал схватку двум опытным и сильным соперникам, с которыми он столкнулся. Воспользовавшись тем, что носящий багровый доспех отвлёкся на приветствие прибывшего из-под земли, мечница нанесла ему сильный удар в спину. Её напарник в этом бою, несколько раз перекатившись, сначала ушёл от кровавой волны, которая должна была его достать, а затем нанёс уже свой удар куда-то в область груди. Две сильных атаки заставили противника пошатнуться, и с невиданной для подобных размеров ловкостью перекатиться куда-то назад. Схватка бы продолжалась и дальше, ибо здоровяк воздел руки, направив их куда-то к потолку, однако у новоприбывшего были на этот счёт другие планы. Прошипев что-то нелицеприятное, он щёлкнул пальцами, и рыцарь просто исчез с поля боя.
Девушка, за которой и приходил этот опасный гость, сейчас дрожала, забившись куда-то в угол, скрытый колоннами, и не обращая внимания ни на что вокруг.

Тем временем, в небольшом постоялом дворе напротив церкви заседала интересная компания. Четыре парня в чёрных с синим плащах и очках из затемнённого стекла попивали пиво, сидя за столом, и поглядывая в окно, за которым был храм, накрытый оболочкой, похожей на скорлупу чёрного яйца.
- Магическая тревога первого уровня? - произнёс один из них, отпивая из кружки с элем. Кроме них, здесь не было ни одного человека, кроме хозяина двора, оставшегося на свой страх и риск.
- Первый уровень? Шутишь, верно. Подобные инциденты навряд ли проходят по какой-либо из существующих классификаций. Разве что конфигурация "Алеф", но для этого здесь ещё нет ни одной из божественных сущностей. - ответил ему сидящий напротив.
- А что с нашим прямым заданием? Объект, как я понимаю, вне нашей досягаемости вновь? Нужно оповестить Адриана об этом.
- Не беспокой архимага раньше времени. Возможно, оболочка скоро спадёт. Кто знает, собирается ли задерживаться здесь виновник торжества?
- Хочу заметить, что прямо сейчас проклятье было отведено от объекта. - произнёс маг, до сих пор молчавший. На плечах его плаща были эполеты с неярко светящейся синей звездой. Генерал Коракс, начальник особой службы по стране, был направлен на поиски объекта личным приказом архимага. Он смотрел в кристалл-анализатор, который покорно выдавал сводку происходящих в храме событий.
- Этот рыцарь сейчас в Соленхайме, соседнем городе.
- Проблемой меньше. - ответил ему сидящий рядом. - И да, все взяли с собой личные телепортаторы? Есть вероятность, что нам придётся бежать отсюда в скором времени.
Особисты, переглянувшись, согласно кивнули головой, после чего продолжили неспешно пить эль, следя за ситуацией.

>>1799
>>1801
>>1802
Пускай усиление не сработало и во второй раз, но зато атака Кириосу вполне удалась, и его удар между сочленениями багряных доспехов заставил здоровенного рыцаря в багряных доспехах пошатнуться. Чем, в свою очередь воспользовалась Оливия, тоже раня неизвестного и ловко уходя в сторону от возможного удара. Меч у неизвестного был весьма внушительных размеров, и не оставалось сомнения, что один удар, одно единственное попадание таким оружием может очень тяжело ранить. Значит, надо расправиться с ним как можно скорее, пока не случилось непоправимое. О том, что им придется сражаться еще и с тем нечто, появившимся из темной, зловещей дыры Кириос предпочитал пока не думать, благо пока их атаковал только высоченный рыцарь, который неизвестно почему вдруг поклонился какому-то “Великому”.

Оба удара изрядно ранили уж больно громкоголосого незнакомца, и это весьма воодушевляло. Ведь того, кого можно ранить, можно и убить, и бродячий мечник собирался это сделать, уже войдя во вкус. Но прежде чем он вторично атаковал его, тот просто-напросто исчез, словно его никогда и не было. Кириос, не сдержавшись, довольно громко и витиевато выругался многоэтажной непечатной конструкцией, затем на пробу хватил мечом то место, где еще мгновение назад высился закованный в доспехи враг. Катана со свистом рассекла воздух. Пусто.

- Эй, куда это ты смылся? Тьфу. А пафосу, пафосу-то было.

О том, что того рыцаря убрал неизвестный колдун, когда-то запечатанный под этим храмом, бродяге и в голову прийти не могло, ведь он не слышал презрительной реплики появившегося рядом с Шердом темноволосого парня с почти аналогичным цветом кожи, а использованное им магическое воздействие было столь высокого уровня, что для него оно и вовсе осталось незамеченным. Поэтому, весьма нелестно упомянув рыцаря еще раз по матушке, Кириос достал фляжку с бурбоном и как следует к ней приложился.

>>1795
Комната была пыльной, и кроме кресла там ничего и не было. Никаких зацепок. Хотя из диалога можно вынести, что он был тут до основания храма. Или что он основал храм как прикрытие для себя. Церковь в союзе с древним магом, который явно промышлял недобрыми делами и только что нарушил целый ряд законов. После таких доказательств репутация церкви будет разрушена. С триумфальными мыслями она вернулась в храм и скрываясь в тенях продолжила записывать происходящее.
[3d6] : 3+5+3=11+2

>>1796
>>1801
>>1802
>>1803
>>1804

Вторая атака тоже удалась Оливии на славу, а незнакомец явно не ожидал столь сильного отпора и дал слабину в самый неподходящий момент, позволив успешно атаковать себя и Кириосу. Едва отступив, дева-рыцарь вновь ринулась на своего противника, вознамерившись воспользоваться его слабостью после двух достаточно сильных ударов. Они с мечником могли провести весьма успешную атаку, зайдя с обеих сторон, да вот только как только Оливия занесла меч для новой атаки и прыгнула вперед, огромный незнакомец исчез. За миг до этого воздух наполнился сильным ощущением магии, которое уже чувствовалось ранее, но было словно бы за пределом самого помещения храма. В этот же раз было совсем близко и рыцарь не удивилась, что эта сила принадлежит тому, кто появился следом за Шердом из новой дыры.

Мечница едва не налетела на Кириоса, когда стоявшей перед ней ранее рыцарь испарился. Но Оливия мгновенно ушла с прежней траектории движения, остановившись в стороне, но не спрятав меч. На лице хранительницы храма преобладало все то же спокойное выражение, однако дыхание ее сделалось тяжелым, ужасная усталость явно давала о себе знать. Кроме того, сама тактика боя Оливии, направленная на постоянное быстрое перемещение, была для нее изматывающей в нынешнем положении. Этот стиль боя в здешних местах предпочитали называть "техникой ускорения", но благодаря частям своего латного доспеха девушка демонстрировала лишь самую ограниченную ее часть.

Девушка, за которой пришел таинственный рыцарь, похоже, была шокирована этим визитом не меньше, а скорее даже и больше всех присутствующих. Она забилась в угол и не обращала внимания ни на что из происходящего. Оливия хотела бы помочь ей и утешить ее, да вот только сейчас у нее оставалась очередная проблема в лице другого посетителя, коим являлся маг.

Кириос, похоже, был раздосадован пропажей неизвестного существа, похожего на рыцаря, но Оливия явно не разделяла этой досады. Конечно, она и сама хотела бы добить противника, но если это чревато еще большими разрушениями в храме... лучше уж пусть будет так. Кроме того, после исчезновения рыцаря в воздухе воцарилось ощущение все той же магии, которая не могла не настораживать девушку. Кириос же, похоже, относился к этому гораздо проще и потому приложился к фляге, в которой содержалась уж явно не вода. Пристрастие к алкоголю наверняка было давним для этого мужчины, а вдобавок ко всему еще и пагубно влияло на отличные способности как мечника. Однако Оливия не высказала никакого замечания вслух, обратив свое внимание на Шерда, а затем и на мага, стоящего возле него.

Темнокожий мужчина говорил о разрыве круга и каком-то ритуале, но это ничего не давало Оливии. Она была слишком раздражена всем, навалившимся на ее плечи этой ночью, чтобы продолжать проявлять терпимость к этим людям с их странностями, которые они принесли в храм Света.

Уже через секунду острие клинка девы-рыцаря было направлено в сторону странной пары, состоящей из Шерда и неизвестного.

- Попрошу объяснить мне происходящее и присутствие этого мага в храме Света, сударь, ровно как и его личность. В ином случае вы покинете этот храм только через мой труп. - спокойно, но твердо изъяснилась Оливия.

>>1805
>>1804
>>1803
>>1802

Услышав слова принца, маг только покачал головой.

- Ты не представляешь о чём говоришь. Даже у меня не хватит сил сделать подобное, а у такой букашки как ты - и подавно. Единственное, что остается это покориться судьбе. Ну, или можешь покончить с собой, если тебе противна твоя участь. А теперь не мешай мне исправлять то, что ты сотворил, пока я не решил снова убить тебя.

Маг, проигнорировав слова девушки-рыцаря, поднялся в воздух и начал нараспев читать слова заклятья. Принц, в свою очередь, повернул голову и голосом, в котором явно читалось отчаянье, ответил:

- Только через твой труп? Да какая уже к чёрту разница. Можешь меня хоть сейчас заколоть, всё было бессмысленно. А если тебя интересует, кто это - то это тот, кто когда-то давным давно построил это место. Не удивлюсь, если в одиночку. Всё для того чтобы спрятать свою темную сущность от глаз, кхм, сил гораздо древних и более страшных.

В это время маг продолжал плести заклятие, и воздух начал медленно дрожать вокруг него. Дыра, из которой он недавно появился, исчезла, а разрушенный алтарь занял своё место. После этого на земле медленно начало появляться тёмное марево, ползущее вверх по стенам.

Однако оно остановилось на пол пути. Взгляд распахнувшихся глаз мага был прикован к маленькой девочке, стоявшей во все еще выбитых воротах храма.

- Браааааатик, а почему ты так долго от меня прятался?

Шерд вздрогнул. Он узнал этот голос, как и внешность той, кто стояла на пороге храма. Но также он прекрасно понимал, что она обращалась не к нему. Древний маг медленно улыбнулся.

- Ты не сможешь войти в святое место, ведь ты настолько темное создание, что оно для тебя подобно яду. Даже мне здесь неприятно находиться, монстр. Так что смотри, как твоя добыча уходит из твоих рук, - он протянул руку и воздух за его спиной треснул, медленно растягиваясь в портал. Он направился к нему, но перед тем как войти, обернулся на всех присутствующих.

- Если хотите жить, следуйте за мной. Это и тебя касается, ублюдок - обратился он к принцу и исчез в разломе.

>>1806
Элис, услышав приглушённый расстоянием голос старика, тут же вскочила с пола в углу храма, ринувшись к порталу настолько быстро, насколько могли позволить её ноги. Единственное её желание сейчас было уйти отсюда как можно быстрее, и проход, созданный раскопанным темным магом, позволял его осуществить.

Тем временем, кристалл руководителя сидящей в таверне оперативной группировки загорелся сначала тёмно-фиолетовым, а затем красным. Это значило, что магический фон в наблюдаемой зоне силён до такой степени, что анализ тонких полей и их сканирование было невозможно. Генерал присвистнул, пригладив невольно приподнявшиеся волосы на голове.
- А вот и конфигурация "Алеф" подоспела. Надеюсь, этот город всё ещё не обречён. Сматываем удочки, парни, объект навряд ли будет досягаем в ближайшее время, если не уничтожен.
- Если объект погибнет, Ледштайн нас прикончит. В него было уже вложено достаточно ресурсов для того, чтобы тратить их было безрассудством, да и сама по себе эта девочка уникальна.
- Живая оперативная группа лучше мёртвой в любых ситуациях. Приказываю отход в штаб-квартиру. А дальше разберёмся по ситуации.
Амулет на груди генерала блеснул синевой, и носящий его растворился в мерцании. Поколебавшись, то же действие повторила оставшаяся троица, подчинившись приказу непосредственного начальника.

>>1806
Шерон была счастлива. По большому счёту еще в таверне был нанесён значительный удар по авторитету церкви. Пусть верующих еще слишком много но, показав, что под маской церкви могут скрываться злодеи уже дорогого стоит. А этот маг и вся чехарда, которую устроил бродяга, позволят еще глубже проникнуть сомнению в сердца людей. И тогда церковь потеряет весь свой авторитет, а месть будет свершена. Она записывала так много как могла. К сожалению, возмущениям церковников по поводу ситуации места не нашлось. Но ведь всё происходило так быстро. После приглашения она бесстрашно последовала в разлом. В свете последних событий узнать подробнее, что тут было, будет просто замечательно, это будет последним гвоздём в гроб церкви. Конечно, всех присутствующих по-хорошему тоже стоило бы определить к темнице, но это еще успеется тем более, она не могла бы этого сделать никаким образом.

>>1805
>>1806
>>1807
>>1808
Выпив одним махом почти половину содержимого старой и потертой металлической фляжки, Кириос с недоверием воззрился на незнакомца и заодно на разыгравшуюся перед ними сцену, понимая, что он ничерта не понимает. Молча пожав плечами он, тем не менее, решил последовать за странным магом в серой мантии. Но для начала надо было убедиться, что все последуют за ними — игнорировать его слова о желании жить было никак нельзя. Элис долго упрашивать не пришлось — она пулей рванула в едва открывшийся портал. Кириос невольно покачал головой. Вроде и сильный маг, а вот испугалась чего-то. Оставалась еще та необычная шпионка по имени Шерон и рыцарь Оливия, а он же пойдет последним. Отчего-то и ему не хотелось оставаться наедине с той странноватой девочкой, неизвестно как появившейся в дверях храма.

За ним самим стояла могущественная сила, но искушать Ее понапрасну не стоило. Она и так взымает с него очень высокую плату. Мысль заставила мужчину болезненно скривиться и почти-что проковылять к порталу последним. Как ни старайся, но воспоминания о прошлой любви все равно будут возвращаться, раз за разом терзая его, а образы любимых встают перед глазами, до боли живые и яркие. Настолько, что хочется протянуть руку, коснуться, приласкать. Но скрюченная рука хватает лишь пустоту. Перед входом в портал Кириос надвинул капюшон, а в голове мелькнула совершенно безумная мысль — а что если эта юная особа сможет ему помочь, гарантировать покой смерти?

В голове раздался так хорошо знакомый мелодичный смех. Его хозяйка была настолько позабавлена столь дурацкой мыслью, что ничего ему не сказала в ответ на подобную дерзость, а лишь звонко рассмеялась. Пробормотав что-то нечленораздельное, Кириос шагнул в портал.

>>1806
>>1807
>>1808
>>1809

Маг с такой темной энергетикой, построивший храм Света? Это даже не смешно, по правде говоря. По выражению лица Оливии без труда можно было понять, что в такое предположение она явно не поверит. Такого объяснения явно было мало и храмовая служительница не колеблясь осуществила бы предложение Шерда, заколов его прямо здесь, она даже двинулась вперед, чтобы совершить это вполне справедливое правосудие, но остановилась, когда читаемое магом заклятье преобразило храм. Из руин вновь возник алтарь, на полу больше не было дыр, но дверь все еще была разрушена.

Вместе с изменениями появилась и новая посетительница храма - маленькая девочка, называвшая незнакомца "братом" и которую маг нарек "темным созданием". От нее и вправду веяло каким-то мертвенным, неестественным холодом. Не такие ощущения хочешь испытывать, глядя на ребенка, это уж точно.

Маг открыл портал, призывая всех желающих следовать за ним, если им дорога жизнь. Большинство из тех, кто прибыл в храм этой ночью, не колеблясь шагнули за грань магического творения, но не Оливия. Дева-рыцарь, казалось, даже не собиралась никуда идти, что само по себе естественно. На ее плечи возложена ответственность за жизни всех в этом храме и она не могла заботиться только о своей жизни, которой, по факту, пришел конец еще в таверне. И все же ей предлагалась Жизнь. Но справедливо ли это?

Ее учитель желал для нее света Жизни, но стоил ли он того, чтобы предать все то, что было ей дорого на протяжении всей жизни? Речь шла вовсе не об отвратительных священниках, которых присылали в последнее время одного за другим, но о самом месте. Сколько радостных и светлых воспоминаний запечатлено на полотне воспоминаний за время жизни ее учителя на фоне этого храма! Какую святость и какой уютный свет источал этот храм и его новый святой отец - брат Иерихон, ставший ей единственным верным другом, выросший вместе с ней. Вовсе не религия влекла Оливию к этому месту, сколько сама ее сущность. Здесь в ней нуждались, здесь ей было что защищать. Вот и все. Большего от нее не требовалось. Лишь служить и оберегать. И до сих пор она была вполне довольна даже таким скромным своим уделом, принимая его за все, на что может быть способен кто-то вроде нее - человек грязной крови.

Но теперь был выбор. Жизнь и Долг легли на чаши весов, выглядя на них столь же нелепо, как роза, влекущая своим незабываемым ароматом и гусиное перо. Такой выбор, данный человеку, существу самому по себе эгоистичному, представлялся Оливии несправедливым. И она колебалась. Колебалась, чтобы выбрать жизнь в неизвестности, предложенной незнакомым магом. Сделала выбор даже зная, что пожалеет о нем, но все же, пожалуй, впервые в своей жизни Оливия руководствовалась не гласом разума, а волей своего сердца, которое доселе оставалось безмолвным. Возможно, именно такое огромное потрясение и требовалось ему, чтобы проснуться.

Оливия ступила в портал следом за остальными.

>>1810
>>1809
>>1808
>>1807

К тому моменту, как Шерд вышел из оцепенения, он остался один в комнате с мерцающим порталом. Абсолютно потеряв какую-либо волю к жизни, он переводил взгляд с дыры в пространстве на девочку, некогда бывшую его сестрой, и обратно. Наконец, девочка, с момента исчезновения мага безмолвно наблюдающая за событиями, подала голос.

- Шерд, возвращайся домой. Пошли со мной, я отведу коротким путём. Ты же прекрасно знаешь, что скоро придёт твое время. Тебе не удастся спрятаться, куда бы ты не пошёл. А твоя судьба будет достаточно сладкой - девочка улыбнулась и на секунду превратилась в чёрный туман, из которого выступила молодая девушка и поманила принца к себе.

Казалось, на этот раз голос сестры достиг ушей юного принца. Он тряхнул головой, лишь слабо улыбнулся и покачал головой. Отвернувшись от создания, принявшего облик более зрелой девушки, он закрыл глаза и шагнул в портал. Если есть малейший шанс избежать такой судьбы - он должен сделать всё, что в его силах.

Когда он вышел с другой стороны, яркий свет ослепил его глаза. Несмотря на то, что там, откуда ушёл Шерд, была ночь, в этом месте ярко светило солнце. Это была огромный пустой зал, когда-то очень богато украшенный, но сейчас покрытый слоем пыли. Маг, чей портал закрылся сразу после того, как из него вышел принц, вальяжно сидел в кресле у погасшего камина и потягивал жидкость из пыльной бутылки. Когда он наконец-то соизволил от неё оторваться, он перевёл взгляд на его гостей.

- Добро пожаловать в мой дом. Тут немного пыльно, всё-таки человека здесь не было больше тысячи лет. Но вино из погреба все еще сохранило свой вкус, - казалось, что от алкоголя древний маг стал гораздо веселее, - Итак, у вас должно быть есть вопросы. Пока бутылка не закончилась, я весь во внимании.

>>1811
- Единственный вопрос. Ещё бутылка найдётся? - произнесла девушка, которая всё ещё не отошла от потрясения. Кровавый рыцарь, преследовавший её с момента рождения, нашёл её и теперь. Видимо, это проклятие и впрямь было чем-то за пределами магической мощи. В прошлый раз, когда они встречались, доспех без хозяина был расплавлен слитным залпом десяти чародейских лучей мастеров магии, которые пытались сопроводить её назад в Академию, но Элис сбежала, покуда чародеи были отвлечены сражением. Она уже знала, что внутри доспеха нет совершенно ничего. Доспех плавили, пронзали, сминали в хлам, но сущность рыцаря неизменно возвращалась, находя новую броню и скача на своём ужасном чёрном коне, всегда исчезавшим после его смерти.
Девушка окинула зал взглядом. Когда-то здесь было невероятно красиво, но сейчас всё великолепие изукрашенных стен было скрыто под гигантским ковром пыли.

>>1811
-Если вас не затруднит, хотелось бы знать, кто вы что произошло и какое отношение к этому имеет церковь. И не собираетесь ли вы перебить всех тут. Мне еще нужно пару важных отчётов передать. Я, в конце концов, последняя надежда старика Фердинанда. Он без этих отчётов опять разорится. При всём его опыте как торговца он так и не научился правильно вести дела.- Шерон так и лучилась радушием и доброжелательностью

>>1810
>>1811
>>1812
>>1813
Выйдя из портала и пересчитав всех присутствующих, Кириос первым делом подошел к изрядно сконфуженной, растерянной Оливии и молча положил ей руку на плечо, словно говоря, что все будет в порядке, что она сделала верный выбор. Затем, покосившись на вольготно сидевшего в кресла мага, кивнул.

- Спасибо за приглашение и радушный прием. Да, есть один вопрос. Кто вы такой?

Что-то подсказывало, что этот юноша будет постарше его этак раз в десять, а такой возраст заслуживает обращения на “вы”, хотя бы сначала. И потом, не годится хамить хозяину в его доме. Впрочем, что это за дом такой и куда их вообще занесло, Кириос не имел ни малейшего представления.

>>1811
>>1812
>>1813
>>1814

Ступив в портал Оливия всегда закрывала глаза, испытывая мучительное чувство тошноты при каждом подобном перемещении из-за высокой концентрации магической энергии, которую она была вынуждена чувствовать так, словно та была чем-то вполне осязаемым.

Спустя всего несколько секунд неприятные ощущения отступили и девушка приоткрыла изумрудные глаза, тут же сощурившись от сияния солнца, пробивавшегося сквозь окна. Похоже, они совершили отнюдь не близкое путешествие, раз ступили из ночи в день.

Конечно, помещение, представшее глазам девы-рыцаря было далеким от великолепия храма Света, поблеклым от пыли и пустоты, но все же сохранившим свое величие даже спустя века. Оливия осматривалась молча, а лицо девушки отражало замешательство и полное смятение чувств, которые казались совершенно несвойственными ему. Несмотря на то, что маг весьма любезно предложил задавать свои вопросы покуда не закончится бутылка с вином, светловолосая мечница сохраняла гнетущее молчание. Все нужные ей вопросы были заданы ее вынужденными спутниками и девушка не видела смысла что-либо добавлять.

Кириос, похоже, заметив замешательство Оливии и ее явное сожаление о собственном поступке, положил руку ей на плечо в своеобразном жесте поддержки. От этого простого жеста стало легче, но совсем не на много - пожалуй, ей потребуется время чтобы принять выбор собственного сердца, который абсолютно противоречил выбору разума.

Меч Оливии давно уже вернулся в ножны, а при свете дня девушка могла заметить и ранее невидимые для нее детали, такие как собственное платье, изрядно испачканное грязью и кровью священнослужителя. Для любого другого воина подобное, вероятно, показалось бы пустяковым пятном, но не для это девушки. Впрочем, уместно ли говорить об Оливии как о стандартной и совершенно заурядной мечнице? Она носила латные сапоги, специализируясь на ловкости и скорости, предпочитала пусть и неудобной, но надежной броне изысканную и роскошную женскую форму храмового рыцаря, в принципе сшитую Церковью разве что для вида, но сидящую на Оливии так, словно шили его только для нее одной. Заметив пятна крови на белоснежных нижних юбках мечница, кажется, пришла в еще большее падение духа, что странно при том факте, что как только она прикоснулась к собственной одежде, та едва ли не моментально полностью очистилась, вновь являя собой пример абсолютной чистоты, которая выделялась на фоне запыленной комнаты.

- Где находится этот дом? - все же спросила Оливия, подозревая, что достаточно далеко, раз уж здесь царил день, да еще и столь ясный.

>>1812
>>1813
>>1814
>>1815

Улыбнувшись вопросу девушки, он жестом отправил к ней еще одну бутылку - точно такую же, как была у него. После этого он перевел взгляд на вторую дамочку, гораздо более прыткую.

- Что произошло? Вон тот прыщ, - маг указал рукой на принца, хмуро смотрящего на него и пока что не проронившего ни слова, - вломился в моё убежище, над которым я в свое время построил этот храм. А потом пришла моя сестра, от которой я и пытался скрыться. Всё очень просто, верно? - улыбнулся маг и сделал большой глоток из бутылки. После этого он перевел взгляд на мечника.

- Моё имя? Имя вам вряд ли что-то скажет, большинство из тех, кто его знает, уже давно мёртв. Меня зовут Ун Мерк Длояр, и я когда-то давным давно почти стал богом. А еще - я являюсь в каком-то плане дядей ублюдка. Только нас разделяет множество поколений, - маг опять сделал большую паузу, во время которой снова приложился к бутылке, и повернулся к рыцарю-деве.

- Где находится этот дом? Далеко на юге, и, если мне память не изменяет, на западе от того места, откуда мы ушли. Мы в горах, и эта местность почти вся окружена зоной без магии. В прошлый раз я не успел сюда добраться и пришлось спрятаться в первом попавшемся месте. Теперь я не допущу подобную оплошность.

Когда маг закончил, он попытался сделать еще глоток из бутылки, но у него не вышло - в ней банально не осталось ни капли вина. Перевернув бутыль и слегка её тряхнув, Ун тяжело вздохнул и призвал еще одну бутылку.

- А теперь твой вопрос, ублюдок, который ты не задал. Я тебе соврал, у тебя есть шанс отвертеться от того, чтобы разделить ложе с моей сестрой. Или, вернее, уже твоей сестрой? И очень очень простой - расплылся в улыбке древний маг, - ты должен сделать то, что не дали сделать мне. Понятно?

>>1816
Отработанным жестом и небольшим количеством магии вынув пробку из горла бутылки с вином, Элис тут же приложилась к стеклу. Несмотря на то, что вино хранилось здесь вот уже тысячу лет и было в несколько десятков раз старше девушки, его вкус оставался всё таким же изысканным, как и ранее. На секунду ей подумалось, что, пожалуй, этому вину надо было бы отдать дань уважения, после чего она усмехнулась, делая ещё глоток. Алкоголь, словно выветрившийся из её крови из-за схватки с рыцарем, коварно возобновил своё влияние, соединяя усилия с прибывшей вновь партией. Девушка блаженно улыбнулась, изучая узор на стенах.
- Значит, стать богом? Хорошая задача. А главное - легко осуществимая.

>>1816
-Замечательно! Тогда может, вы представитесь, не сочтите за грубость.- Девушка окинула комнату взглядом. Это было опасно, они могли быть и в другой стране и кто знает, что этот древний старикан может предпринять и решить. Нужно держать ухо востро.

>>1815
>>1816
>>1817
>>1818
Он получил вполне исчерпывающий ответ на свой вопрос, но ситуация все равно была далека до понимания. Более того, ответ Уна породил еще больше вопросов. Которые, впрочем, Кириос задавать не стал. Зато он заметил, что Оливия, даром что с ног валилась от усталости (хотя и не показывала вида), все же потратила часть магических сил на очистку своей одежды. Дамочки, подумал бродяга. В любой ситуации им надо выглядеть чисто, опрятно и привлекательно. Он бы уже не удивился, если бы рыцарь достала косметичку и стала наводить красоту, поправляя в меру сдержанный макияж.

- Ррад знакомству, Ун. Я Кириос,
путешественник, так сказать. Заодно представлю моих спутниц. Вот эта леди с мечом — Оливия, служительница Церкви. Барышня с косами — Шерон, обыватель. А вот эта девчушка — Элис.

Не придумав ничего лучше, он поднял свою флягу и затем поднес к губам, допивая оставшуюся половину хранившегося там доброго бурбона. На трезвую голову все это понять было совершенно нетривиальной задачей — уж слишком много случилось всего за этот вечер. Кстати о вечере, не мешало бы и отдохнуть малость. Особенно это касалось Оливии, которая еще там, в таверне выглядела усталой.

- Хочу так же добавить, что спутницы, особенно леди-рыцарь, изрядно устали. У вас не найдется места, где они могли бы поспать? — Кириос пьяно улыбнулся. — А если бы еще и перекусить нашлось, то было бы просто замечательно. Барышням не довелось толком поужинать.

>>1816
>>1817
>>1818
>>1819

Похоже, история с построением храма Света была все же правдива. Этот маг, источающий явно не магию Света, и вправду возвел храм, да еще и не с желанием сотворить святыню, а просто чтобы прикрыть собственное присутствие под ней. Это не могло не злить Оливию, чувство справедливости которой было уязвлено подобным заявлением. Но разве не было причин для этого гнева? Если маг скрывался, значит было от кого и они наглядно это узнали. В конечном итоге, храм и все его жители всегда были под угрозой. Стоило обнаружить мага - и все они пострадали бы, а в худшем случае - погибли. Все случилось бы легко и просто, ведь столь сильному магу вряд ли противостоял бы новичок.

Она была уязвлена и явно раздосадована. Этого не было видно по лицу, но в глазах Оливии были отблески внутренней борьбы, которая так отягощала ее душу, заставляя жалеть о выборе Жизни, считать его - самым настоящим предательством. В итоге, она совершила два непростительных поступка, два самых настоящих предательства за одну ночь. Собственные моральные принципы и все то, что тщательно вкладывалось в ее голову всю жизнь, все устои и правила, по которым привыкла жить Оливия, которым она привыкла слепо следовать, все это теперь казалось шатким и ненадежным. Она была волевой и сильной девушкой, это запечатлелось в чертах ее лица. В этом была и слабость, и сила девы-рыцаря. Ничто не могло сокрушить ее полностью, ни одна рана не могла болеть больше, чем разрушение всего, во что она верила. Тем более когда разрушение началось в ней самой. Потому сейчас она была совершенно разбита и потеряна. Благо, Кириос счел нужным представить своих спутниц после себя, так как Оливия испытывала теперь сомнения даже относительно того, действительно ли она - это она. Пожалуй, уверенность в знании всего о самое себя оказалась лишь иллюзией.

Девушка лишь кратко поклонилась магу, тем самым вежливо выражая сдержанную радость от этого знакомства. Однако, когда мечник указал на усталость новоприбывших, акцентировав внимание на том, как устала Оливия, взгляд мечницы тут же стал лишь немногим острее ее клинка.

- И ничего я не устала, сир. - тут же опровергла слова Кириоса девушка, явно перейдя в защитную позицию не столько потому что желала не выдать своей усталости, которая и вправду имела место быть и рыцарь едва не валилась с ног, сколько из-за того, что мечнику удалось заметить ее. Оливия тщательно скрывала подобные вещи и требовалась немалая доля проницательности чтобы разглядеть то, на что любой человек не обратил бы в ней внимания. В этом алые одежды были ей идеальной защитой - их цвет придавал цвету кожи Оливии цветущий, здоровый вид, скрывая любые признаки усталости, которые она не могла бы скрыть под маской спокойного выражения. Пожалуй, Кириос был не так прост, как могло показаться. За обликом неопрятного выпивохи скрывался человек, которого ей вполне стоило бы опасаться. И хотя во взгляде светловолосой мечницы и отразилась благодарность, но было там и потаенное, почти скрытое выражение, означавшее лишь то, что впредь она будет намного осторожне.

Однако отдых и вправду был ей необходим, как минимум несколько часов, иначе Оливия и вправду рисковала свалиться с ног. Это была далеко не единственная ночь, которую она провела без сна, в ином же случае нечего было бы и жаловаться, но после нескольких таких ночей она чувствовала себя и взаправду ужасно.

>>1820
>>1819
>>1818
>>1817

Принц невесело улыбнулся, посчитав слова древнего мага шуткой, но встретившись с ним взглядом прекрасно понял, что если шутка и имела место быть, то только в том, что принцу действительно необходимо стать богом. Замечание Элис, между тем, не добавило ему оптимизма.

Сам же Ур, абсолютно довольный реакцией парня, повернулся к представившемуся мечнику. Услышав вопрос про ужин, он слегка нахмурился, однако всё-таки ответил:

- Здесь конечно же есть гостевая комната, и там вполне возможно есть кровать. Но она только одна, и рассчитана на одного человека. Что до ужина, то не сгнившим в пыль здесь осталось только вино - погреб с ним был защищен рунами, не потерявшими силу за моё отсутствие. А вот до еды, разве что давным-давно тут недалеко была деревенька, так что может там вам улыбнется удача.

Маг снова приложился к бутылке, но закончив глоток, поднялся из кресла.

- Можете остаться у меня на какое-то время. Не потому что я добрый старый волшебник, - криво усмехнулся он, - просто хоть какая-то компания после тысячи лет в одиночестве очень радуется. Просто не мешайтесь под ногами.

Ур щелкнул пальцами и растворился в воздухе. Принц, в свою очередь, погрузился в раздумья. Раньше у него была довольно расплывчатая, однако вполне достижимая цель. Теперь же она стала конкретней некуда, однако Шерд абсолютно не представлял, каким образом достигать этой цели.

>>1820
>>1819
В ответ на "девчушку" Кириоса встретил испепеляющий взгляд, который, казалось, мог разить не хуже фаербола. Фыркнув, Элис вновь приложилась к горлышку бутылки, от чего приятное тепло во всём её теле начало постепенно переходить в сонливость. Чародей, великодушно разрешив компании погостить в его доме, исчез в неизвестном направлении. То, что он сказал до этого, не очень-то радовало собравшихся здесь. За едой в лучшем случае следовало топать невесть куда, а в худшем - не найти её и там. Кровать для сна тоже была всего одна, а это значило, что в лучшем случае на ней могут разместиться два человека.
- Хорошо хоть вино есть. - вполголоса пробормотала девушка, и тут же добавила уже более громко:
- Если что, я могу спать на полу. Мне не привыкать.

>>1821
>>1822
>>1820
>>1819
Шерон прошла и умостилась в кресло, где сидел до этого древний маг.
-Что ж решайте вы я просто помощница торговца это вы тут рыцари, грабители, родственники древних магов… и примкнувшая к ним алк волшебница. Мы кажется, далеко от города и сегодня обратно не попадём. Поскольку кровать одна отдайте ее, нашей немощной ей больше всех досталось еще раньше.- Лучезарно улыбнулась она группе.
После чего потянулась и задумалась о произошедшем. Свою работу она выполнила оставаться с этой компанией ей не обязательно с другой стороны ситуация говорила что лучше остаться тут и удостоверится что они понесут своё наказание. Каждый из них. Хотя этот бандит и магичка еще не нарушили ничего, но она была уверена, что это не за горами. Что до самой ситуации она не чувствовала ни капли страха или переживаний. За 13 лет этой работы она поняла, что волноваться нет смысла, как бы плоха ни была ситуация. Даже если тебя ведут на эшафот, еще есть шанс уйти и покарать нарушителей что возомнили себя судьями. Размышляя, она не выпускала группу из поля зрения

>>1820
>>1821
>>1822
>>1823
Да уж, глупо было спрашивать насчет еды, но на худой конец и вино сойдет. Тем более, что девушкам есть где отдохнуть. Пускай барышни поспят, а он пока суть да дело раздобудет чего-то перекусить в упомянутой магом деревне. У него еще оставался изрядный запас средств, так что пока Кириос не был стеснен в деньгах. Впрочем, кроме еды да выпивки он ничего и не покупал, так что это было неудивительно.

Надо было сказать, что барышни-то попались с характером. Оливия явно была не в восторге от того, что он подметил ее усталость, как бы тщательно она ее не прятала. Впрочем, тут не было никакого чуда или особых способностей — за свою долгую жизнь Кириос научился подмечать на первый взгляд незначительные мелочи. Конечно, когда был трезв, а трезв он бывал нечасто. Элис так и вовсе крайне злобно зыркнула на него в ответ на совершенно безобидное слово “девчушка”. Впрочем, подростки они все такие. Следовало бы отобрать у нее бутылку, но учитывая, что она пережила, пускай лучше напьется, благо вино тут должно быть отменное.

- Вы уж вдвоем как-нибудь устройтесь на постели. А я пока в деревню съезжу за припасами.

Насчет “съездить” Кириос вовсе не оговорился. Достав из внутреннего кармана потертой куртки продолговатый предмет, напоминающий рукоять меча, он нажал несколько кнопок на нем, и через мгновение прямо перед ним материализовался его верный байк. В свое время он потратил баснословную сумму на такое дорогущее зачарование, но ни разу не пожалел об этом, хотя за такие деньги вполне можно было приобрести замок. Со всеми слугами, мебелью и парой-тройкой наложниц эльфийских в придачу.

>>1821
>>1822
>>1823
>>1824

Хоть маг и сообщил о наличии гостевой комнаты и кровати в ней, это не особо поспособствовало желанию Оливии сомкнуть глаза в компании этих, безусловно, подозрительных личностей, ни одна из которых не вызывала в ней никакого доверия. Пожалуй, решение войти в портал следом за ними было самым глупым из принятых ею в этой жизни и уж этого она готова была признать.

Слова Шерон ни капли не покоробили Оливию и даже не вызвали в ней раздражения. Как раз эта девица вызывала в ней самое большое число подозрений и засим к вопросу поддержания с ней хоть каких-то отношений дева-рыцарь относилась наиболее настороженно. Впрочем, так как все они нынче оказались в одной лодке, приходилось стоически терпеть присутствие друг друга, к чему Оливия была вполне готова, тем более с учетом того, что никто и не вызывал у нее раздражения. Она просто не доверяла всем этим людям, а оказавшись на чужой территории и вовсе решила не скрывать своего отношения, хотя и не обличала его в словесную оболочку.

Оливия с большим удовольствием предпочла бы такому "отдыху" пеший поход в ближайшую деревню или сон где-нибудь в лесу, если бы не знала, что сил ее уже не достанет уйти далеко. Потому к заявлению Кириоса о том, что он "съездит" за провизией девушка отнеслась более чем положительно, если, конечно, спокойный кивок можно назвать положительной реакцией, так как Оливия не изменила своей сдержанности даже в таком состоянии, когда съела бы и слона.

Призванное же мечником устройство, похоже, вызвало у девушки искреннее недоумение - видеть подобное ранее ей не доводилось, хотя кое что о таких изобретениях она определенно слышала ранее.

- В таком случае, если нет возражающих, я отдохну несколько часов, а после покину это место. - безапелляционно, но безукоризненно вежливо сообщила Оливия, после чего покинула помещение сбора. Дом оказался не таким уж маленьким, но гостевая комната оказалась почти по соседству с той, в которой они оказались после перемещения.

Обустроена она была так же весьма дорого, но это - лишь догадки, поскольку здесь все так же было покрыто немалым слоем пыли, хотя ее здесь было значительно меньше, чем в гостиной. И все же выбирать не приходилось - наличие кровати, пусть и являющей собой один единый сгусток пыли уже было плюсом. Кроме того, Оливия вовсе не собиралась располагаться здесь на правах гостьи, отнюдь - мечница сняла только свое латное обмундирование, а затем и ножны с мечом, но последние не оставила у кровати. С помощью остатка своих сил она смогла очистить от пыли покрывало и подушку, но этим и ограничились возможности мечницы. Дева-рыцарь устроилась на самом краю кровати, явно чтобы в любой момент иметь возможность подскочить, а ножны с мечом накрепко обвила руками, явно не намереваясь отпускать оружие в сложившейся ситуации.

Сон навалился на нее сразу, стоило лишь голове коснуться подушки, но его трудно было назвать крепким. Это был чувствительный, настороженный и хрупкий сон, но даже он был отдыхом для истощенной после нескольких суток бодрствования и событий этой ночи Оливии.

>>1825
>>1824
>>1823
>>1822

Когда рыцарь удалилась, принц не замедлил последовать её примеру. Только, вместо того, чтобы поискать подходящее место для сна, он выбрал совершенно другой путь. Он смутно узнавал архитектуру дома - она была достаточно похожа на ту, к которой он привык в своей стране. За исключением того, что была гораздо древнее. Больше всего она походила на убранство его родного дворца. Если он был прав, то в подвале, помимо вина, должна была быть библиотека. Коль маг решил открыть способ избежать своей участи, то он не должен быть против, что кто-то пороется в древних пыльных томах.

Лестница в подвал оказалась в двух шагах от входа в дом, и найти её оказалась достаточно просто. Спустившись вниз и дав глазам привыкнуть ко тьме, царившей в помещении, Шерд огляделся. Небольшой коридор заканчивался несколькими дверьми. Одна из них выглядела совсем новой - судя по всему, именно там хранилось вино. Другая, что стояла напротив, была в гораздо худшем состоянии. Третья, находящаяся между двумя первыми, же вовсе отсутствовала и в темноте можно было разглядеть книжные стеллажи.

Сделав пару шагов внутрь комнаты с книгами, Шерд на секунду остановился, прислушиваясь к ощущениям. Если здесь и была какая-то охранная магия, то она давным давно иссякла. "Хорошо же старик охраняет знания. Гораздо лучше вина" - мысленно съехидничал парень и подошёл вплотную к ближайшему из книжных шкафов.

Разумеется, надписи на обложках в большинстве случаев были абсолютно непонятны юному принцу, даже учитывая его обучение магии и древним языкам - каждый из этих фолиантов мог с легкостью оказаться одним из последних экземпляров в мире. Однако некоторые были для него вполне узнаваемы, и даже написаны на его родном языке. Он прикоснулся кончиками пальцев к одной из таких обложек, и тут же почувствовал слабое покалывание в руке.

- Разумеется, магические книги и сами могут себя защитить, - улыбнулся принц, вспомнив одно из наставлений, полученных во время учёбы, - по крайней мере, от времени.

Тяжелый толстенный том с легкостью перешёл со своего места в руки принца. Казалось, будто бы он почти ничего не весит, несмотря на то, что книгой можно было убить человека. С благоговением и трепетом, Шерд смахнул пыль с лицевой обложки книги. Надпись, сделанная на коже, из которой был выполнен переплёт, заставила его изумиться еще в тот момент, когда он её только увидел. В его руках был далеко не самый магический фолиант, а сборник сказок его родной страны. Только, насколько он знал, только пара сказок из этой книги смогли дойти до любого, живущего сейчас. Парень тяжело выдохнул и открыл книгу.

- То, что я привёл тебя в мой дом еще не повод лезть в мою библиотеку - раздавшийся за спиной голос был полон раздражения и усталости.

>>1826
>>1825
>>1823
Вслед за злобным взглядом в сторону Кириоса, который впоследствии уехал за едой, не менее раздражённый взгляд последовал в сторону милой девушки с долей крысиной натуры в обличье.
- Мне кажется, это кресло будет для тебя великовато, дорогуша. - ядовито произнесла девушка. "Крыса" изрядно раздражала её своей наглостью. Все разошлись, так что зал оставался во власти их двоих, а единственное удобное место было занято. Подобное положение никоим образом не устраивало Элис. Кресло под Шерон задрожало, поднимаясь в воздух и угрожающе накрениваясь вбок, заставляя сидящую вцепиться в подлокотники.
Успех: [3d6] : 4+6+2=12

>>1827
>>1826
Когда из зала вышел Шерд, Шерон решила отправиться за ним. Он знал больше других о ситуации и мог вывести к ценной информации. Услышав шипение юной волшебницы, и почувствовав, как кресло начинает взмывать, она ловким движением "по-кошачьи" выплыла из него.
-Занимай ты, наверно тоже устала нич… юная леди.- Улыбнувшись приторной улыбкой, волшебнице она отправилась за юношей, что может пролить свет на происходящее. И идя следом за ним она добралась до библиотеки пытаясь идти как можно тише что бы он не заметил слежки.
[3d6] : 4+5+4=13+2

>>1825
>>1826
>>1827
>>1828
Даром что поддатый, Кириос вполне прилично управлял норовистым байком — сказывался очень большой опыт, в том числе и вождения в нетрезвом виде. Таким образом, из внушительных размером поместья он выехал почти без приключений, если не считать упавшую в холле вазу в человеческий рост, когда он проезжал мимо нее. Впрочем, она и так бы развалилась от старости, так что невелика потеря. А если и нет, то он возместит ущерб, не впервой уже.

Снаружи был белый день, но горы обещали некоторую прохладу. Виляя по запутанному серпантину узких горных дорог, Кириос добрался до упомянутой Уном деревни. Точнее, это когда-то она была деревней, а теперь тут находился вполне приличного вида городок, правда, тоже небольшой. В городе жизнь текла довольно лениво и размеренно, поэтому на незнакомца обратили внимание, хотя вражды и не высказали. Вдалеке, через длинный каменный мост, виднелся военный гарнизон, и даже с такого расстояния можно было сказать, что он переживал далеко не лучшие времена: часть скалы, на которой находилось укрепление, была разрушена, как будто исполинское чудовище откусило кусок скалы вместе со зданием. Однако гарнизон был жив и обитаем, на что указывал яркий флаг и герб этого гарнизона — изображение совы.

Кириос оставил байк подле входа в большой, шумный и оживленный рынок. Тут можно было купить все, начиная от разных безделушек и заканчивая свежепойманной в протекавшей неподалеку речке рыбой. Без труда набрав изрядное количество провизии, главным образом копченого и вяленого мяса, рыбы и разных свежих овощей, а также комплект одежды для себя Кириос с немалым трудом дотащил все это до мотоцикла, и с не меньшим трудом закрепил корзины так, чтобы те не свалились по дороге. О выпивке он тоже не забыл, купив несколько бутылок местного кальвадоса, по словам добродушной торговки — отменного качества.

Нагруженный всем этим добром, Кириос уже куда медленнее поехал назад, с некоторым трудом найдя изрядно запрятанный в горах особняк, и при этом умудрившись-таки довезти провиант и выпивку в полной сохранности. Весь путь туда и обратно занял у него добрых пять часов, но это время пролетело для него совсем незаметно — до того живописными и умиротворяющими были здешние места. Привезенную провизию он оставил на кухне, предварительно протерев столы от многовековой пыли и широко распахнув огромные окна, а сам направился на поиски купальни или чего-то похожего. Надо было привести себя в более-менее приличный вид, раз уж в гостях, а не валить наповал смесью перегара и застарелого пота.

Купальню он обнаружил далеко не сразу, вдобавок работала она на магии. Однако, с помощью смекалки и такой-то матери Кириосу удалось заставить ее работать. Свою старую одежду он решил, не мудрствуя лукаво, выбросить, так как она совсем превратилась в лохмотья. С наслаждением улегшись в горячую ванну, мужчина позволил себе немного подремать.

>>1829
>>1828
>>1827
Принц обернулся на голос и увидел Уна, стоявшего у него за спинной и неодобрительно смотрящего на книгу в его руках. Действительно, подобное можно было счесть за хамство, но Шерду было не привыкать к подобным ситуациям – всё-таки королевская кровь давала о себе знать. Он лишь уважительно склонил голову перед своим предком.

- Я думал, то что тот путь, который ты открыл передо мной подразумевает разрешение воспользоваться твоей библиотекой. Ведь, согласно твоим словам, ты сам когда-то в подобном потерпел крах.

Древний маг в ответ на реплику парня только хмыкнул, но раздражение почти полностью ушло из его внешнего вида – настолько, насколько это было в принципе возможно. Ун на секунду задумался над словами, сказанными принцем, после чего спросил его.

- Что ты знаешь о моем прошлом?

Подобного вопроса Шерд не ожидал. Он прекрасно понимал, что та легенда, которая вынудила его отправиться на поиски мага была далека от правды, и, скорее всего, приведет его предка в раздражение, или того хуже. Однако он сейчас был не в той ситуации, чтобы лгать.

- У меня есть только отрывистые сведения. В народе есть сказка о двух братьях, которые когда-то основали нашу страну. Один из них был воплощением зла, а второй добра. Первый возжелал вознестись выше всех смертных, и второму пришлось остановить его, заплатив большую цену – в битве между ними погибла их общая сестра. Но зло удалось изгнать, и добрый брат стал первым правителем, от которого и пошёл род правителей, - принц запнулся, увидев, что маг с каждым словом становился всё мрачнее и мрачнее.

- Однако ты отправился искать меня, «злого» брата. Что-то в твоей сказки не сходится, правда, потомок предателя?

Принц тяжело вздохнул и кивнул.

- Разумеется, сказка – это просто сказка. Так как я королевских кровей, я посвящен в тайну власти моего рода, - принц встретился взглядом с магом, - и я прекрасно знаю, какую цену заплатил добрый брат за власть. Сестра не была убита злым братом. Она стала жертвой первого правителя, и ценой за его правление. Ценой, которую приходится платить каждое поколение, - принц остановился снова, на этот раз уже от такого, что рассказ был неприятен ему, но Ун жестом показал, чтобы он продолжал, - Согласно людским поверьям, у каждого правителя рождается только один потомок и тот мужского пола. Однако это не так. С древних пор на свет появляются всегда близнецы – мальчик и девочка. Причём рождаются они не от смертной женщины, а от древней богини. Мальчика отдают текущему правителю, чтобы он продолжил его род, а девочка становится новым телом для богини. Именно с ней, со своей сестрой и предстоит будущему правителю сделать уже своих детей, - наконец-то закончил свой рассказ Шерд.

- Омерзительно, правда? – улыбнулся маг, перестав подавлять ликование. Отвращение, которое испытывал принц к своей участи, не могло не радовать его. Судя по всему, он смаковал каждый момент этакой мести, которая совершила судьба по отношению к роду его брата, - И именно поэтому ты решил искать меня? Чтобы найти ответ, как же вырваться из этого круга? Причём ты прекрасно понимаешь, что твоя смерть ничего не решит – просто твоему отцу придется сделать еще парочку детей, но уже не со своей сестрой, а дочерью. Как же забавно жизнь отплатила вам, - на этот маг просто расхохотался в полный голос.

- Такова горькая правда, и я не могу её отрицать, - сокрушенно ответил принц, - но я не хочу, чтобы так продолжалось. Я надеялся, что сказка окажется если не правдой, то хотя бы вымыслом лишь на часть, и ты захочешь отомстить. А я стану твоим инструментом.
Маг перестал смеяться и серьезным взглядом смерил молодого принца, стоявшего перед ним. Он пару мгновений раздумывал, и, наконец, ответил.

- Ты хочешь знать правду о том, что произошло в моём прошлом?- дождавшись кивка, Ун продолжил, - Сказка права. Мы были братьями. Я был старшим, а Джох – младшим. И у нас действительно была сестра. Как ты догадываешься, она и Джох были близнецами. Мы правда стали первыми правителями земель, которых ты зовешь родиной – может и в другой форме, ведь политика за столько лет могла страну изменить далеко ни один раз. Однако пока мы шли к власти, в чём нам помогла магия, достаточно темная, чтобы ты знал о ней сам, на нашем пути попался сын короля соседнего государства. К сожалению, он не разделил наших устремлений и нам пришлось… устранить его со своего пути. Когда мы закончили объединять разрозненные города, мы столкнулись с новой силой, к которой были не готовы. На нас напала страна, сына чьего короля мы убили. Они огнём и мечом прошлись по нашим землям. Мы тогда уже достигли невероятных высот в магии, но даже наших сил не хватило, чтобы остановить их. И тогда мы решили прибегнуть к ритуалу, который должен был наделить одного из нас, меня, божественной силой. Однако у этой силы оказалась могучая охрана, которая что-то нашептала моему брату. Он вонзил нож мне в спину, отдал нашу сестру этой охране и закончил ритуал на ней. Мне пришлось бежать, так как именно я разрушил печати и освободил силу, способную дать божественную власть – меня бы просто так не отпустили, но я успел спрятаться. Всё что я знаю – что на следующий день от вторгшегося государства не осталось и следа. В принципе. Никто не знал о его существовании, а вторжения как будто и не было. Это было последнее, что я услышал, перед тем как возвести печати и закрыться от солнечного света на долгие годы.

Маг остановился и перевёл дыхание. Судя по всему, несмотря на молодой внешний вид, в нём было немного сил – по крайней мере, в его физическом теле. После того, как он восстановил дыхание, он посмотрел на ошарашенного принца.

- Ну что, ты все еще хочешь разорвать круг и просишь меня о помощи?

>>1830
>>1829
Усевшись в отбитое ею у "крысы" кресло, девушка торжествующе усмехнулась, делая ещё пару больших глотков из древней бутыли. Впрочем, при попытке сделать ещё один она столкнулась с точно такой же проблемой, что и древний маг полчаса назад - вино в стеклянном сосуде совершенно иссякло. Пожав плечами, девушка поставила бутылку близ кресла, и устроилась поудобнее. Буквально через пару минут в большом мягком сидении её глаза закрылись, а голова склонилась на плечо, и мерное тихое дыхание свидетельствовало о том, что Элис совершенно уснула, убежав в царство Морфея от всех тревог и невзгод, произошедших сегодня. Во сне она казалась сущим ангелом, поражающим своей хрупкостью и невинностью, но стойкий винный дух, ощущавшийся при приближении к девушке, моментально развеивал подобную иллюзию. Коротко стриженые чёрные волосы упали на её лицо, скрывая его наполовину, и всё, что можно было увидеть - тонкие губы и вздёрнутый нос, который иногда забавно дёргался.

>>1830
Спрятавшись в тени Шерон пыталась не шуметь даже, внимательно слушая их диалог.
[3d6] : 3+6+2=11+2

Волны шумно бились о борт галеона, медленно подплывающего к причалу далёкого от начала пути корабля небольшого портового города на полуострове, чьё название можно было перевести как «Черепаший». Чайки неистово кричали и кидались на рыбацкие суда, разгружающие забитые трюмы с рыбой, в надежде урвать рыбу без особого труда.
Из-под капюшона стоящего на носу галеона человека показался другой нос, втягивающий портовый запах. Пахло не только рыбой, но и впечатлениями и, возможно даже, что и приключениями.

Спустя три дня.

Телега, запряжённая одной усталой лошадью, остановилась перед огромным камнем, наполовину ушедшим в землю. Вышедший из телеги путник, покинувший портовый город сразу же после своего прибытия, подошёл к камню и, приобняв его, что-то прошептал, после чего зарыл рядом с ним небольшой камешек и поехал дальше.

>>1830
>>1831
>>1832
Усталость все-таки взяла свое, и Кириос провалялся в теплой ванне добрых пару часов, причем проснувшись, он чуть было не захлебнулся, не сразу поняв, где же находится, после чего совершенно дурацким образом расхохотавшись. Вот был бы номер, думал он, бреясь опасной бритвой, Она бы точно позабавилась, возвращая его назад после такой идиотской смерти.

Как следует вымывшийся и выбритый, да еще и в новой одежде мечник почувствовал себя совсем другим человеком. Пожалуй, все же не следует опускаться, даже если у тебя нет дома и нет цели в жизни. Надо идти дальше и искать новую цель, новый дом. Опустит руки и плыть по течению легче всего. Он сам выбрал свой путь, свое проклятие и свою судьбу.

Вернувшись на кухню, он занялся стряпней, хотя это скорее было сервировкой — весьма обильный обед главным образом состоял из готового мяса и рыбы, а готовить пришлось разе что картофель. Готовить Кириос умел и любил, но на кухне своего дома, и для любимой. Ни того, ни другого у него уже давно не было, но даже для случайных попутчиков готовка была приятным занятием. Надо было набрать еще леденцов для Элис, думал мужчина с широкой ухмылкой, почти ребенок ведь еще. Покончив с готовкой и справедливо решив, что спутники уже достаточно отдохнули, чтобы проснуться и поесть, он вышел из кухни, взяв в одну руку половник, а в другую — кастрюлю и зычно позвал всех жрать, переняв манеру давнишнего знакомого кока на пиратском корабле, который даже не говорил — дышал матом.

>>1834

Сон Оливии трудно было назвать хоть сколько-то крепким, но он, по крайней мере, был абсолютно спокойным и безмятежным, что не удивительно при степени усталости мечницы. Сон пришел к ней быстро и не был никем потревожен. Благо, никто не заходил в гостевую комнату, ведь стояло открыться двери, петли которой не смазывались, казалось, с тысячу лет, как Оливия тут же проснулась бы. За годы бытия в рыцарском чине она научилась не только оставаться настороже даже во сне, не давая своему разуму кануть в глубокий сон, но и вполне неплохо отдыхать за несколько часов. Конечно, Оливия никогда не считала себя вполне отдохнувшей и давно забыла, что такое "высыпаться", но для возобновления сил было достаточно даже пяти часов и этого хватало ей.

Она отдыхала, чтобы иметь возможность сражаться, ела по той же причине. Посему, проснувшись в этот раз, от ужасного звона посуды, Оливия пришла в недоумение. В чем теперь заключалась цель выбранной ею жизни? Она с презрением отвергла ожидавшую ее смерть, но ради чего жить? Было ли что-либо в этом мире, к чему она стремилась бы, что хотела бы защитить? Скорее всего - нет. Потому что она никогда и не знала мира за пределами страны, в которой родилась, не знала его и за пределами родного храма, в котором все было пусть не мило, но терпимо. Такова судьба таких, как она. Имея благородное, высокое происхождение Оливия не имела никаких прав, являясь всего лишь побочным потомком от внебрачного союза аристократа и самой обычной проститутки.

Она вовсе не сетовала на то, что не имеет права носить благородное имя отца, ровно как и на отсутствие семьи. Оливия довольствовалась уже тем, что ее судьба не была оставлена на самотек, иначе единственным путем для нее стало бы следование по стопам матери. Однако отец ее был человеком не столь лишенным чувства благородства, засим она была ему вполне благодарна.

Ее судьба была не самой завидной, но и не проходила на самом дне общества. Отсутствие выбора не обязательно становится отсутствием жизни как таковой. Но жизнь ее в целом заключалась в отказе от себя.

Оливия была не слишком в восторге от столь резкого пробуждения, которое еще несколько минут после отдавалось звоном в ее ушах. Но способ был действенный, так как с первых секунд этого клича к трапезе девушка уже была на ногах. Она чувствовала себя достаточно бодро, но не достаточно проснувшейся, как это всегда бывало, когда приходилось сразу подрываться с постели. Это движение мигом отдалось головокружением, которое, впрочем, не смогло сбить Оливию с ног.

Девушка вновь обула латные сапоги, после чего распустила изрядно растрепавшуюся теперь, но некогда строго уложенную прическу, вместо нее собрав светлые волосы в высокий хвост и подвязав их все той же алой лентой на макушке. Оправив свою одежду и вновь закрепив ножны с мечом на пояснице, Оливия спустилась вниз, откуда раздавался отвратительный звон. Судя по голосу кричавшего о трапезе, мечница вполне узнала Кириоса, да вот только к его изменившемуся облику явно не была готова. Едва завидев мечника дева-рыцарь остановилась на полпути, положив руку на эфес своего меча и настороженно осматривая сначала мужчину, а затем оглядываясь по сторонам.

Поверить в то, что перед ней стоял все тот же человек, оказалось не так уж и просто, ведь выглядел он совсем иначе без отвратительной многодневной щетины, грозящей перерасти в бороду, а так же одежды, напоминающей непригодное для носки тряпье. Лишь спустя несколько секунд за неимением других вариантов признав в незнакомце Кириоса, Оливия более или менее успокоилась, после чего вежливо откашлялась, стараясь скрыть собственное удивление.

- Однако, теперь вы выглядите как человек, а не как оборванец, сир. - тихо, но все же совершенно искренне заметила Оливия, подтвердив свои слова четким кивком, а затем уже совершенно спокойно, словно вовсе и не была удивлена этой переменой, отправилась на кухню. Здесь ее ждал еще один сюрприз в виде вполне прилично накрытого стола, а так же невероятно аппетитно пахнущей еды. В этот раз девушка ловко скрыла свое удивление. Да и чему, собственно, удивляться? Бродячий мечник должен же как-то выживать, в конце концов, а готовка - один из базовых навыков при путешествии в одиночку. Хотя, что она, собственно, знала о Кириосе? Ровным счетом ничего, посему нечего делать и какие-либо выводы.

Оливия поблагодарила мечника за проявленную заботу о совершенно незнакомых ему людях, после чего сплела легкое заклинание, коснувшись скатерти, украшавшей стол, после которого та совершенно очистилась от многовекового слоя пыли. К сожалению, пыль и грязь были главными проблемами этого дома, ровно как и то, что все, чем можно было бы их стереть тоже было в грязи и пыли.

>>1830

Принц оглядел мага с ног до головы. В его предложении не было насмешки, как в тот раз, когда он играючи предложил ему стать богом. Поэтому Шерд склонил голову и потупил взгляд.

- Я готов сделать что угодно, лишь бы это прекратилось. Цена не важна. Если бы я знал, что моей смерти будет достаточно – я бы принял её, как подобает носителю королевской крови. Но даже если я не смогу сделать требуемое от меня, я приложу все усилия.

Пылкие слова юноши вызвали у мага лишь короткую усмешку.

- Ты напоминаешь мне меня и брата, в то время, когда мы были молоды. Возможно, тебе и удастся чего-нибудь добиться в своем начинании, даже если ты не станешь богом. Я помогу тебе, по крайней мере настолько, насколько это в моих силах. Но сперва мне нужно всё обдумать. Можешь пока что оставаться в моём доме, равно как и твои спутники.

- Они мне не спутники. По крайней мере, кроме Элис – я нанял её своим провожатым до храма.
Маг осуждающе покачал головой.

- Без разницы. Они могут здесь остаться, равно как и ты. Может быть, тебе пригодится тебе помощь. Сейчас же можешь располагаться и отдохнуть.

Маг растаял в воздухе также, как и в прошлый раз, оставив принца наедине со своими мыслями.

Белый мраморный пол резиденции архимага глухим шумом отражал шаги идущего по нему человека. Перед ним был небольшой фонтан, журчание синеватой воды в котором поневоле успокаивало. У стен, отдалённых от центра на пару десятков метров, стояло несколько диванов с миниатюрными деревьями в промежутках между ними, однако их строгая обивка из чёрной кожи давным-давно не видела на себе ни одного седалища. Диваны предназначались для тех редких случаев, когда гостям архимага, явлению самому по себе редкому, приходилось ждать его меньше нескольких часов, что случалось ещё реже. Верховный маг планеты почти всегда был либо в долгом отъезде, либо готов принять того, кто по какой-то причине был вынужден явиться лично к нему, незамедлительно. Несмотря на подобные обстоятельства, каждый день обслуживающий персонал бережно счищал жёсткой щёткой пыль с кожаного покрытия. Архимаг был до ужаса педантичен и строг, а посему его официальная резиденция всегда содержалась в невероятном порядке, и кабинет, который он убирал сам, блистал чистотой и аккуратностью. Книги на полках многочисленных стеллажей его рабочего пространства были расставлены в алфавитном и библиографическом порядке одновременно, с приоритетом первого над вторым.

Тот, кто явился сюда на этот раз, был одним из доверенных лиц Адриана. Анфер Коракс, чародей грандмастерского ранга, являлся генералом особой службы Гильдии Магов, и недавно на его долю выпала ещё одна миссия, которую было нельзя поручить кому-либо менее опытному. Поиск одной девушки с крайне своенравным характером и невероятно высокими способностями к магии казался простой задачей лишь на первый взгляд, но при учёте того, что её преследовало, становился миссией, требующей аккуратного подхода, мастерства и решительности.

Проклятье Авалона, чудовищное заклятие нулевого порядка, не щадило ни одну из своих целей, проявляясь каждый раз в различных манерах, но каждый раз его действие становилось до ужаса извращённым и сокрушительным. На этот раз силы по ту сторону реальности, впрочем, превзошли себя. Как знали лишь два человека в мире - архимаг и грандмастер, кровавый рыцарь, преследовавший Элис сейчас, был всего лишь верхушкой айсберга, несмотря на всю свою грозную мощь. То ли сектант, который наложил это невероятное заклятие, состоял в кровном родстве с кем-то из архидемонов, то ли место силы, которое штурмовал отряд во главе с отцом девушки, было средоточием поистине дьявольской мощи, но по пятам девушки силами Инферно был брошен, по приблизительным оценкам аналитиков, целый легион нечисти всех мастей и калибров, начиная воинами крови, и заканчивая принцами демонической масти. Хвала всем богам, подобная армада была до ужаса неповоротлива, а иначе бы у этого мира не было иного выхода, кроме как отдать девушку на растерзание полчищам тёмных сил. Очищение от проклятия подобной мощи же было крайне неприятной операцией, не оставляющей в том, кто был ей подвержен, ни единой капли человеческого. Кроме того, тот, к кому подобный ритуал мог быть применён, должен был обладать силой, превосходящей всех великих магов настоящего и прошлого.

Честно говоря, ни архимаг, ни грандмастер не надеялись на то, что всё это множество ресурсов, брошенных на поиски девушки, окупится. Но куш в случае успеха обещал быть поистине царским. Великая печать Уриэля, повелителя всех ангелов, превращала свою цель в святого защитника, мощь которого была пропорциональна его магической силе до ритуала. Множество докладов, исследований, рассчётов и трудов, созданных на эту тему, сходились в одном. Сейчас у человечества был шанс обезопасить себя от любой тёмной угрозы на бессрочный период, что могло обеспечить ему наступление золотого века. И шанс этот заключался в одной хрупкой молодой девушке, дочери обычной женщины и мастера-чародея, лишённой родителей из-за превратностей войны, и в последнее время изрядно пристрастившейся к выпивке.
Впрочем, сейчас генералу было не до абстрактных размышлений на тему судеб мира. Скорее, ему следовало бы подумать о судьбе собственной.

"Навряд ли архимаг будет рад тому, что мы в который раз упустили объект. Хотя на этот раз виной всему скорее форсмажорные обстоятельства. Кто мог знать, что в дело внезапно вмешаются тёмные силы природы отличной от той, которую мы изучили?" - размышлял маг, ступая по мраморным плитам. - "Данные разведки по этому району даже и близко не свидетельствовали ни о чём подобном. Думаю, и не могли. Уж слишком хороша была маскировка. Древний тёмный маг, укрывшийся в собственноручно построенном храме Света и зарывшийся под алтарь. Кто, чёрт возьми, мог о таком подумать?"

Миновав журчащий поток воды, удерживаемый магической силой, Коракс прошёл по ступеням массивной мраморной лестницы, которая раздваивалась по левую и правую сторону от фонтана, и глянул вниз с небольшого балкончика меж пролётов. Огромная равнина белого мрамора, фонтан и диваны с бонсаями. Всё как всегда. Ещё пара метров вперёд, и пред его глазами встала дверь кабинета архимага, сделанная из чёрного дуба.

- Проходи, Анфер. - произнёс до ужаса усталый голос, в котором, несмотря на подобные интонации, чувствовалась ледяная мощь. Открыв дверь, грандмастер вошёл в небольшой уютный кабинет, который разительно отличался от внешней обстановки, призванной изумлять послов и делегации, буде таковые появлялись в резиденции величайшего чародея. Адриан Ледштайн, живая легенда, и единственный в этом мире, чей срок жизни уже перевалил за пару тысяч лет, пил кофе, сидя в уютном кресле за массивным столом из красного дерева, предметы на котором были строго упорядочены и расставлены с точностью до сантиметра. Единственными вещами, нарушавшими порядок, были небольшой хрустальный сосуд со сливками, стоящий на столе, и тонкое фарфоровое блюдце.

- Можешь не сообщать мне о случившемся. - произнёс он, ставя опустевшую чашку на блюдце, и заставляя всё лишнее исчезнуть силой мысли. - Информация в этом мире следует намного быстрее человека. Я вызвал тебя для того, чтобы обсудить дальнейший план действий. У меня есть небольшой набросок оного, но, как известно всем, каждый может ошибаться. На столе появилась пачка бумаг толщиной листов эдак в сто, аккуратно подшитая и обложенная в кожаный переплёт.
- Присаживайся. Разговор будет долгим.
Удивлённо подняв бровь, генерал особой службы уселся на стул, стоявший напротив кресла архимага.

>>1835
Мужчина широко улыбнулся, от чего глубокий порез на щеке снова открылся и начал кровоточить — побрился-то он тщательно, но не шибко аккуратно. Хорошо хоть горло себе не перерезал, с него бы сталось.

- Перестань называть меня сиром. Просто Кириос. Благодарить не стоит, прошу к столу.

Обед-то он приготовил, да вот убрать успел далеко не везде. Как ни крути, а женский глаз в этом случае был куда зорче, и Оливия не преминула убрать остатки пыли, опять используя для этого магию. Он же тем временем откупорил одну из бутылок и налил в предварительно вымытые коньячные бокалы кальвадос. Его должны были слышать все в здании, но почему-то пришла пока что только Оливия. Ну да ладно, проголодаются — сами придут. Кириос сомневался, что хозяину дома вообще нужна человеческая пища как таковая.

>>1838

- Как скажете. - спокойно отозвалась Оливия на просьбу мечника обращаться к нему не так уважительно. Однако, она то ли специально не желала внимать намеку, то ли восприняла это слишком буквально, но идеальная вежливость тона никуда не подевалась, хотя дева-рыцарь и вправду перестала называть мужчину "сиром".

Улыбка заставила доселе незаметный порез на щеке мечника вновь открыться. Похоже, приводил себя в порядок он и взаправду весьма давно в последний раз, или же просто воспользовался далеко не наилучшей бритвой. Впрочем, удивительно уже то, что он сумел не отрезать себе ничего орудуя бритвой в не самом трезвом состоянии, а насколько помнила Оливия, покидал дом он именно в таком. Девушка достала из спрятанного в складках своего платья потаенного кармана небольшой белоснежный платок, который украшала все та же золоченная вышивка, что и на белых манжетах ее рукавов, после чего протянула его мечнику.

Оливия смотрела на мужчину с каким-то смешанным выражением на лице. Она была и удивлена, и заинтересована, при чем интерес преобладал с поразительным перевесом.

- Что толкнуло вас на подобные перемены? - поинтересовалась светловолосая с искренним интересом, хоть и в прежней максимально сдержанной манере, между тем занимая один из стульев за столом. Вопрос был ненавязчивым, а выражение на лице Оливии лишь подтверждало тот факт, что у мечника есть полное право не отвечать и тогда она просто забудет о том, что такой вопрос вообще имел место быть.

>>1839
Запоздало заметив, что у него пошла кровь, он хотел было по привычке вытереть ее рукавом, но Оливия протянула ему вышитый платок. У него мелькнула было мысль не брать его, но потом он сообразил, что таким образом может оскорбить, обидеть чопорную девицу. Поэтому, ничем не выдав своих колебаний, он благодарно кивнул и приложил тонкий платок к порезу.

- Спасибо. Привести себя в порядок я решил из-за общества, в котором нахожусь. Одному-то все равно, как одет, обут и вымыт. Но находясь в обществе людей выдающихся и достойных, следует вести себя соответственно.

Таким нетривиальным образом он хотел намекнуть, что благородного, хотя и не шибко высокого происхождения. Хотя тут возникли бы вопросы, а с какого-такого черта дворянин, пускай даже и небогатый, вдруг стал бродяжничать. Такие случаи были редкостью, и должно было случиться что-то совсем уж экстраординарное, чтобы дворянин бросил решительно все и отправился скитаться по миру.

- Раз уж мы сражались вместе, то предлагаю перейти на “ты”. — Сев за стол, он широким жестом указал на блюда. — Ешь, а поговорим уже после.

На самом деле, им было о чем поговорить, вот только сперва ей следовало подкрепиться. Мужчина вообще искренне недоумевал, как ей удавалось вести себя столь спокойно, демонстрируя железную выдержку. Церковь, черт бы ее побрал, умела воспитывать покорных и невозмутимых слуг, которые вполне могут умереть от голода и жажды, но не покинут своего поста и не выдадут свои страдания. Поэтому, словно подавая пример, он как следует отхлебнул из своего бокала, затем принялся за еду и довольно продолжительное время обедали они молча.

К внезапным появлениям своей хозяйки, госпожи и покровительницы Кириос давно уже привык, но всякий раз даже слабое ее присутствие было мучительным. Тяжелое, невыносимо давящие на сам дух чувство и ледяной холод. Все было как прежде, кроме одного — смотрела Она на Оливию, и смотрела с интересом, словно строя какие-то планы на нее. Поглядев на деву-рыцаря так всего несколько мгновений, показавшихся Кириосу часами, она приложила палец к губам и слабо улыбнулась ему, после чего исчезла так же внезапно, как и появилась. Конечно, Оливия не могла Ее видеть, но зато ей была хорошо видно, что еще недавно веселую и добродушную физиономию мечника исказила такая мука и такая боль, что лицо скорее стало напоминать гротескную маску.

Осознав наконец-то, как жутко он выглядит, Кириос вымученно улыбнулся, лихорадочно пытаясь придумать, как объяснить такое странное поведение за обедом. Барышня она была сообразительная, даром что рыцарь, и на наспех состряпанную ложь не поведется.

- Извини. Видения прошлого, которые меня все никак не отпустят. Не обращай внимания.

Говорил он резко, отрывисто и сдавленно, слово задыхаясь. Что же Ей нужно от Оливии, и почему это Она вдруг проявила такой интерес к ней? За сотню с четвертью лет такого прежде никогда не случалось, и мечник решительно не понимал, что происходит.

>>1841

- Вами руководят благородные порывы. Это вовсе не плохо. Кроме того, оказывает кое какой благоприятный эффект при взгляде на вас, несомненно. - все так же нарочито вежливо, но прямо прокомментировала Оливия, даже не пытаясь скрывать своего настоящего мнения, но тщательно облачив его в блеск такта.

Кириос и взаправду выглядел куда более... презентабельно, когда был выбрит и хорошо одет. Теперь и черты его лица куда больше выделялись и запоминались, нынче в них без сомнения можно было разглядеть даже благородные черты. Он выглядел не слишком привычно с точки зрения Оливии, которая родилась в местах, где аристократическими чертами считались светлые волосы и глаза, но даже так могла разглядеть подобные признаки в мечнике. Но мог ли сам Кириос заметить, что его отличие от какого-нибудь обычного бродяги было ею отмечено? Вряд ли, так как от этого отношение и обращение Оливии совершенно не изменилось. Она обращалась безукоризненно вежливо как к лордам, так и пьяницам из таверны, без различий.

Ей показалось странным разве что предпочтение Кириоса стать бродячим рыцарем, а не преспокойно наслаждаться благами благородного происхождения где-нибудь в местах, из которых он пришел. Впрочем, Жизнь - сложная и местами не слишком любезная дама, уж это Оливия знала по себе. Могло статься и так, что путешествует он по той же причине, по которой она служит... нет, служила в Священном Ордене. Причин, в самом деле, могло быть бесчисленное множество, но дева-рыцарь не решилась поинтересоваться у мечника насчет этого.

- Как скажешь. - спокойно ответила на предложение мужчины обращаться на "ты" Оливия, присаживаясь за стол напротив - Благодарю за трапезу. - заметила девушка, привычно выказав свою благодарность перед едой, а не после. К тому же Кириос и вправду был достоин этой благодарности - в конце концов, он вовсе не был обязан заботиться о ком-либо из своих вынужденных спутников, но все же приготовил для них обед. Странное дело, что не появился никто, кроме Оливии. Ранее ей казалось, что остальные тоже были бы не против перекусить. Впрочем, обед в спокойной обстановке был ей только на руку.

Обед проходил в молчании. Мечница почти не поднимала глаз от своей тарелки и не пыталась завести разговор, но изредка все же поглядывала на Кириоса, тем самым словно давая понять, что вовсе не ушла в свои мысли. Именно в очередной раз подняв глаза чтобы взглянуть на мечника Оливия заметила, что выражение его лица резко переменилось. Вилка застыла на полпути. Теперь Кириос выглядел как-то горестно и в то же время так, словно испытывал невероятную боль. Он ужасно побледнел, а мечнице изменило самообладание, ведь в этот раз на ее лице таки отразилось что-то кроме прежнего спокойствия, от которого на эти минуты не осталось и следа. Оливия была обеспокоена и может даже напугана столь внезапной переменой, она даже приподнялась со своего места, подумав, что Кириосу внезапно стало плохо, но мужчина успокоил ее своими словами, хотя Оливия видела, что ему все еще дурно.

- Ты уверен, что все в порядке? - обеспокоенно, но максимально сдержано поинтересовалась девушка, вперив взгляд изумрудных глаз в лицо мечника. Прежде ей думалось, что видения прошлого являются лишь во сне, но теперь, кажется, придется пересмотреть свое мнение на этот счет, так как Кириос, похоже, не лгал. Да вот только кто кого не отпускает - прошлое его или он прошлое?

Тест

taste

>>1903
Потестил?

апс пр оро орпропроп оп